По первым словам фразы: «И было, на восьмой день...» (Ваикра, гл. 9, ст. 1).

Восьмой на иврите – шмини.

Существует множество объяснений причины гибели двух сыновей Аарона — Надава и Авиу. В тексте Торы об этом читаем: «И взяли сыны Аарона, Надав и Авиу, каждый свой совок для угля, и положили на них огонь, и возложили на него особую смесь для воскурения; и поднесли они перед Всевышним чуждый огонь, чего Он не велел им» (Ваикра, гл. 10, ст. 1). И далее следует такая фраза: «И вышел огонь от Всевышнего, и испепелил их, и умерли они перед Всевышним» (там же, ст. 2).

Отсюда мы видим, что в Торе сказано, что причиной гибели двух сыновей Аарона стал — «чуждый огонь».

В Мидраше наши Учителя называют и другие возможные причины. Например — Надав и Авиу незадолго до того, как вошли в Кодеш Кодашим (главное помещение Храма), выпили вина и приступили к службе в не совсем трезвом состоянии. Перед службой они не омыли руки и ноги. Они не надели обязательный для службы элемент одеяния коэна — меиль (особую накидку). Потому что не женились. Потому что у них не было потомства. Потому что дерзнули установить закон (галаху) в присутствии Моше, их учителя и наставника. За то, что сказали: «Когда уже умрут эти два старца (Моше и Аарон) и управление общиной перейдёт к нам?!». Из-за их отца Аарона, который изготовил золотого тельца. О некоторых из этих причин говорится на сайте, например, в обзоре недельной главы Шмини, первый годовой цикл обсуждения, и в других обзорах той же недельной главы.

Следует отметить, что все эти причины — весьма убедительны. Но есть у них один общий «недостаток» — они, похоже, не соответствуют причине, названной в тексте Торы (внесение чуждого огня). Впрочем, быть может, и соответствуют, но нам пока это еще неясно.

Для начала попробуем разобраться, о каком «чуждом огне» в Торе идет речь.

О разжигании огня на мизбеахе (в условном переводе — «жертвенник») в Торе написано: «И возложат сыны Аарона огонь на мизбеах, и разложат поленья на огне» (Ваикра, гл. 1, ст. 7).

Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), комментируя этот фрагмент, отмечает: несмотря на то, что огонь спускается с небес, заповедано также приносить для мизбеаха и обычный (земной) огонь. 

Что же тогда подразумевает употребленное в Торе понятие «чуждый огонь»?

Может, сыновьям Аарона нужно было взять огонь с мизбеаха, на котором воскуряли благовония?

В самом деле. Есть в Торе такое указание. Как сказано: «И возьмет полный совок горящих угольев с мизбеаха перед Всевышним и полные горсти благовонных трав для воскурения, и внесет за завесу» (Ваикра, гл. 16, ст. 12).

Но это указание было дано Аарону уже после гибели его сыновей. Стало быть, Надав и Авиу — не могли о нем знать. 

Значит, слова Торы о внесении чуждого огня нужно понимать не в буквальном смысле.

Тогда, вино, как причина гибели, вполне согласуется с тем, что написано в Торе. Человек, выпив вина — разжигает внутри себя огонь. Чуждый огонь. Об этом в Танахе говорится: «Горе (тем), что с раннего утра ищут пьянящее и задерживаются до ночи — вино разжигает их» (книга пророка Йешаягу, гл. 5, ст. 11). То есть — речь идет о «чуждом огне».

Мы видим, что и в тексте Письменной Торы однозначно формулируется отношение к употреблению вина коэнами (служителями в Храме). Как сказано: «Вина и пьянящего не пей — ни ты, ни твои сыновья с тобою при входе в Шатер Собрания, чтобы вы не умерли. Это — закон вечный для поколений ваших» (Ваикра, гл. 10, ст. 9). 

Но неужели Надав и Авиу нарушили прямой запрет Торы?

Конечно же, нет. Ведь этот запрет появился уже после их гибели — они ничего о нем тоже не знали.

Впрочем, они могли «логически вычислить» этот запрет путем несложных рассуждений. Написано в Танахе: «И когда используете для приношения слепое — не скверно ли (это)? И когда приносите хромое и больное — не скверно ли (это)? Поднеси-ка это правителю своему — будет ли он благоволить к тебе и окажет ли тебе почтение?» (книга пророка Малахи, гл. 1, ст. 8). Можно было бы продолжить: если ты предстанешь перед Творцом мира нетрезвым — понравится ли это ему?

Когда происходило дарование Торы, старейшины Израиля, а вместе с ними — Надав и Авиу, устроили пирушку. Вот, что об этом сказано в Торе: «А на знатных (из) сынов Израиля не поднял Он руки Своей; и созерцали они Всевышнего, и ели и пили» (Шемот, гл. 24, ст. 11).

Написано — «не поднял Своей руки», — объясняет Раши, — значит было за что поднять. Созерцание Всевышнего — акт высочайшей духовности. И что может быть грубее и материальнее, чем «есть и пить» в Его присутствии. Это — провал, за которым должно последовать самое суровое наказание. Но Всевышний — простил.

В Талмуде (трактат Таанит, лист 26) сказано, что дарование Торы — это «день свадьбы» Творца. А освящение Мишкана (Переносного Храма в пустыне) — праздник Его сердца.

Казалось бы, на свадьбе — едят, пьют, веселятся. Но тогда, у горы Синай была необычная свадьба. Это было — единение Всевышнего с еврейским народом, с Его народом. И там не было места грубой материи.

Только представьте себе: дарование Торы, а у кого-то несварение желудка. Но Всевышний тогда простил. А во второй раз, во время освящения Мишкана — нет. Потому что первая ошибка — это ошибка. Вторая — грозит превратиться в привычку. Прости Всевышний и во второй раз — люди могли начать массово разжигать в себе «чуждый огонь».

Всевышний постановил: духовных высот не достигают таким способом, это — порочный, губительный путь. Наркотики и пьянство часто начинались с поиска духовности. И ни один человек сгорел в этом огне. Если бы люди усерднее учили бы Тору — сколько жизней было бы спасено! 

Творец не стал ждать, когда чуждый огонь сожжет Надава и Авиу изнутри. Пусть лучше умрут праведниками.

В самый святой и возвышенный день, в Йом Кипур, коэн гадоль (главный служитель в Храме) входил в Кодеш Кодашим, пребывая в полном посте. Постился не только он, но — и весь народ Израиля. 

Каждый еврей должен доказать этим, что, несмотря на то, что он живет в материальном мире, его стремление — к духовности. Каждый еврей должен продемонстрировать истинную любовь, верность и преданность Творцу. Не грубое сердце надменного гордеца ожидает встретить Всевышний, но — человека с полным смирения сердцем. Сломленная гордыня — вот лучшее приношение Создателю и Хозяину мира. И именно с этим входил Аарон в Кодеш Кодашим.

Вино же часто ассоциируется — с высокомерием, с предательством. Как сказано: «И (уж) тем более (подобен) вину предательскому человек высокомерный» (Танах, книга пророка Хавакука, гл. 2, ст. 5).

Итак, продолжим изучение причин гибели сыновей Аарона, Надава и Авиу, начатое в обзоре предыдущего дня. 

Известно, что Надав и Авиу не были женаты. И в этом усматривают Учителя в Мидраше одну из причин их гибели.

Мужчиной, у которого нет жены, овладевают страсти и вожделения. Они, страсти и вожделения, не просто тлеют в виде запретных мыслей о женщинах. Бывает, что «чуждый огонь» страстей вспыхивает в человеке с невиданной силой.

В Талмуде (трактат Кидушин, лист 81) рассказывается о раве Амраме.

На чердаке его дома поместили женщин, спасенных из плена. Чтобы взобраться на этот чердак, нужно было приставить очень тяжелую лестницу. Чтобы поднять и принести туда эту лестницу, требовалось с десяток крепких мужчин.

Рав Амрам сам, в одиночку, поднял ее, приставил к чердаку и начал взбираться по ней. Дойдя до середины, он невиданным усилием воли преодолел свое низменное стремление, остановился и громко закричал: 

— Пожар! Помогите! Горит! Дом Амрама полыхает! Дом Амрама в огне!

На крик сбежались люди. Были среди них и мудрецы Торы. Увидели, что нет никакого пожара, а рав Амрам стоит на середине лестницы, ведущей на чердак, где разместили женщин.

— Ты позоришь нас, — сказали ему.

— Лучше быть опозоренным в доме рава Амрама в этом мире, — ответил им рав Амрам, — нежели стыдиться Амрама в мире Будущем, если бы он совершил прегрешение.

После этих событий рав Амрам углубился в серьезную духовную работу, исправил свои качества, и сумел одержать верх над своим дурным началом (на иврите — йецер а-ра). Настолько, что тому пришлось покинуть раввина.

В тот миг, когда йецер оставил его, рав Амрам увидел уходящий ввысь столб огня. Это и был — «чуждый огонь».

Человек либо изгоняет его, либо — сам в нем сгорает изнутри.

Надав и Авиу были исключением. Хоть они и не совладали с чуждым огнем, но погибли — не от него. В них вошёл огонь Свыше — огонь очищающий. Поэтому они умерли полными праведниками. И к каждому, кто сокрушается по поводу их смерти — благоволит Всевышний.

В трактате Авот (гл. 4, мишна 21) сказано, что человека из этого мира выводят пагубные страсти, зависть и стремление к почестям. Эти качества — отличное топливо для чуждого огня.

Говорится в Талмуде (трактат Рош hа-Шана, лист 12), что те, кто склонен ко всему этому, воспылав страстью, завистью и т.п. — совершают плохие поступки. И за это приходится им сгорать от стыда, когда они предстают перед Высшим Судом на Небе.

В Мегилат Эстер, которую мы обычно читаем в праздник Пурим, рассказывается история злодея Амана. Он воспылал ненавистью к Мордехаю, а заодно — и ко всем евреям. И вот уже готов у него план «окончательного решения еврейского вопроса», для Мордехая построена виселица, высотой в 50 локтей (во времена Талмуда — мера длины, равная примерно 50 см).

Все продумал Аман. Одного — не учел. Не учел, что миром правит Творец. Поэтому план Амана рухнул, а его самого ожидал совершенно непредвиденный им финал. Об этом читаем: «И повесили Амана на дереве, которое приготовил он для Мордехая. И гнев царя остыл» (Мегилат Эстер, гл. 7, ст. 10).