В первой фразе сказано: «Если по Моим законам пойдете…». Бе-Хукотай в переводе с иврита — по Моим законам.

В нашей недельной главе говорится о необходимости изучать Тору и соблюдать заповеди. Как сказано: «Если по законам Моим будете поступать, и заповеди Мои соблюдать...» (Ваикра, гл. 26, ст. 3). И о том, что это — гарантия безопасности. Ибо в продолжение отрывка написано: «И будете жить спокойно в стране вашей... и меч не пройдет по вашей стране" (там же, ст. 5-6).

О том, кто посвятил себя изучению Торы написано в Мидраше (Тана де-Бей Элияhу Раба, гл. 4), что он не нуждается ни в мече, ни в копье, ни в каком-либо другом оружии, поскольку сам Всевышний охраняет его.

В Шульхан Арухе (полный Кодекс еврейских практических законов, раздел Йорэ Деа, гл. 243, параграф 2) этой позиции придается статус закона.

В Талмуде (трактат Шаббат, лист 30) рассказывается, что Всевышний открыл царю Давиду, что он умрет в шаббат. Давид проводил все субботы за изучением Торы, и малах hа-мавет (в условном переводе — «ангел смерти») не мог к нему подступиться. На исходе субботы, радуясь своему спасению, Давид устраивал особую трапезу — мелаве малка (проводы царицы субботы). Этот обычай наш народ сохранил и по сей день.

Однажды малах hа-мавет устроил так, что из царского сада раздался сильный шум. Давид вышел посмотреть, что случилось. Одна из ступеней лестницы, ведущей в сад разрушилась под его ногами. Он споткнулся и на миг прервал изучение Торы. В этот момент отлетела его душа.

Мы видим, что над теми, кто не прерывает изучение Торы ни на минуту, не властен малах hа-мавет. Ибо о них сказано: «И вы, прилепившиеся к вашему Всевышнему, живы все сегодня» (Дварим, гл. 4, ст. 4). Поэтому йецер hа-ра (дурное начало) из кожи вон лезет, чтобы отвлечь еврея от учебы. И ведь часто бывает, только успеешь раскрыть книгу — как вспоминаешь, что нужно сделать что-то очень важное, и тут же, вдобавок, звонит телефон, упал вдруг и заплакал ребенок и т.д. и т.п. И все это — йецер а-ра.

Не следует считать, что функции Торы ограничиваются только защитой. Тора способна на гораздо большее — она несет нам Добро. Сказано в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Дварим, гл. 80), что малахей hа-шарет (в условном переводе — «ангелы служения») вожделеют Тору, но не дается она им.

По окончании трапезы, Учителя постановили, что по окончанию трапезы надо омывать кончики пальцев (маим ахроним). Рав Йосеф-Шалом Эльяшив (один из величайших раввинов нашего времени; Иерусалим, 1910-2012 гг.) объясняет, что перед этим омовением не произносят бераху (благословение), потому что его единственная цель — защита от опасности для здоровья. 

Перед изучением Торы нужно обязательно произнести соответствующее благословение, поскольку Тора гораздо больше, чем просто защита. Доказательством служат малахей hа-шарет, здоровью которых ничего не угрожает. Тем не менее, они ее вожделеют.

Провожая своего ученика на фронт, раввин одолжил ему книгу Мишны карманного формата. И сказал, чтобы, вернувшись, тот обязательно отдал ему эту книгу.

Как только выдавалась свободная минутка, молодой еврей тут же принимался за учебу. Пройдя всю войну без единой царапины, ученик предстал перед своим раввином со словами:

— Вот, я возвращаю вам вашу Мишну.

— Это не ты возвращаешь мне Мишну, — улыбнулся раввин, — это она вернула мне тебя…

О дождях в нашей недельной главе сказано, что они прольются в свое время, если сыны Израиля будут ходить путями Всевышнего (Ваикра, гл. 26, ст. 4).

Учителя объясняют в Талмуде (трактат Таанит, лист 22), что дождей будет ровно столько, сколько необходимо, чтобы не было наводнений, но — чтобы и засухи не было.

Более того, при соблюдении этого условия, — добавляет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), — дожди будут лить в основном ночью или в то время, когда на дорогах нет путников, когда не ведутся полевые или строительные работы.

На этом примере мы можем научиться, как нужно делать добро.

Совершая добрый поступок, необходимо учитывать все его возможные последствия и выбрать подходящее для этого время.

Еще важно создать у «получателя» впечатление, что это он сам делает добро тому, кто совершает добрый поступок.

Так вел себя Авраам. Он неизменно давал понять гостям, что они, соглашаясь зайти к нему в гости, оказывают ему большую услугу.

Чтобы у нас не возникало ощущение стыда, что мы едим «дармовой хлеб», Всевышний дал нам Тору и заповеди, и предупредил: «Если по законам Моим будете поступать, и заповеди Мои соблюдать... то дам Я дожди в свое время» (Ваикра, гл. 26, ст. 3-4).

Обратите внимание — из этого фрагмента как будто бы вытекает, что благосостояние причитается нам по праву, за то, что мы соблюдаем заповеди. Но если задуматься — разве мы в состоянии заплатить Всевышнему за то колоссальное добро и заботу, что он проявляет к нам каждый день, каждую минуту и даже секунду?

Об этом говорит и царь Давид — «Милость Твоя Всевышний в том, что Ты воздаешь каждому по делам его» (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 62, ст. 13).

Милость Всевышнего — в том, что человек думает, будто он получает в соответствии со своими поступками. Хотя все его поступки — ничтожны по сравнению с теми благами и тем добром, что посылает ему Всевышний.

Рав Шимшон Пинкус (1943-2000 гг.) отмечает, что истинное величие основано — на милосердии. О человеке могут сказать, что он велик в Торе, только потому, что изучение Торы — величайшее милосердием для всего мира.

«Вся земля полна величия Его», — написано в Танахе (книга пророка Йешаяhу, гл. 6, ст. 3).

Но почему именно земля? Ведь есть гораздо более возвышенные и приближенные к Творцу миры. Чем менее мир, чем он грубее, материальнее — тем больше он нуждается в Милосердии Творца. А значит, тем заметнее Его величие.

В природе человека, прежде всего — забота о себе. Отдать свое кому-то другому — это уже поступок, победа над естеством. Это — величие. И чем примитивнее объект нашего милосердия, чем меньше он осознает проявленную к нему милость — тем выше наша заслуга и тем лучше выполняется заповедь идти путями Всевышнего.

Рассказывают, что жена рава Эзры Атии (крупнейший знаток Торы, глава йешивы «Порат Йосеф»; Иерусалим, 20-й век) пригласила на дом швею, чтобы та сшила платье дочке. Швея работала целый день, и платье вышло на славу. Все очень хвалили ее работу. Сама же швея с грустью заметила, что ее дочь может только мечтать о таком платье.

Рав Атия, услышав это, велел отдать платье швее, для ее дочки. А жене сказал, чтобы не забыла расплатиться со швеей за день работы.

Из сказанного в нашей недельной главе — «Если по законам Моим будете поступать, и заповеди Мои соблюдать... то дам Я дожди в свое время» (Ваикра, гл. 26, ст. 3-4) — видно, что мир стоит на милосердии. Форма существования мира — взаимная помощь. Без этого мир не просуществует и секунды.

— Разве я вправе прервать учебу?! — вскинул брови еврей.

— Ты можешь поступить, как поступал, к примеру, рабан Гамлиэль (великий Учитель, глава Санѓедрина — Верховного Суда, 2-й век), — сказал ему наблюдавший эту сцену пожилой человек. — Когда он, готовясь к свадьбе своего сына, вместе с хеврутой («напарник» по изучению Торы) отправился покупать корову для трапезы, то и на рынке они не прерывали учебу и продолжали обсуждать изучаемую ими тему. Также и ты можешь совместить изучение Торы с выполнением просьбы вдовы. Впрочем, тебе, кстати сказать, даже разрешено прервать учебу ради доброго дела, если больше некому его совершить...

Когда рава Соловейчика спросили, почему он отправил именно своего сына, ведь тот был погружен в изучение Торы, а в бейт мидраше (доме учения) были и такие, кто открывал книгу только для виду, он ответил:

— Я обратил внимание, что некоторые, услышав о необходимости совершить доброе дело, поспешили склониться над книгой. Но только у того, кто закрывает Талмуда, чтобы творить добро — книга остается открытой. Тот же, кто хватается за Талмуд, чтобы не заниматься добрыми делами — сидит перед закрытой книгой.

Но ведь написано в Талмуде (трактат Моэд Катан, лист 9), что не прерывают изучение Торы, если доброе дело может выполнить кто-то другой.

Однако в данном случае, рав Соловейчик знал, что лучше, чем его сын, с этим поручением никто не справится.

Магараль (раби Иегуда Лива; один из величайших комментаторов Торы и Талмуда, автор многих основополагающих мировоззренческих книг, главный раввин Праги — Чехия; 16-й век) пишет, что хесед (милосердие) — основа мира и основание Трона Всевышнего (Центр Управления миром, на иврите — кисэ hа-кавод).

Сказано: «Озарение Эйтана Эзрахи (Авраама): Милости Всевышнего вечно воспевать буду» (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 89, ст. 1-2).

Говорится об этом фрагменте в Мидраше, что Авраам, когда его спросили, на чем держится мир, он ответил: на хеседе (милосердии).

В Танахе (книга пророка Йешаягу, гл. 16, ст. 5) читаем: «И да упрочится Престол (Всевышнего) милосердием».

Без хеседа Престол Творца, если так можно выразиться, не устойчив, — подчеркивают наши Учителя. Ведь, кто устоит перед мерой суда Всевышнего? Милосердие же — отстраивает, подпирает, укрепляет мир, готовый рухнуть под тяжестью правосудия. Значит, всякий творящий добро, способствует укреплению мира и упрочению Трона Всевышнего.

Рав Дов Бериш Вайденфельд из Чебина (глава йешивы, Израиль, 1881-1965 гг.) был известен гостеприимством и добрым отношением к людям. Каждый входящий в его дом мог рассчитывать на самый теплый прием.

Некоторые люди злоупотребляли этими его качествами. Один человек регулярно заглядывал к раву, чтобы «угоститься». А в качестве «благодарности» за гостеприимство — рассказывал длинные занудные истории, никому, кроме него самого, не интересные. Но раввин всегда выслушивал его, не перебивая. На недоуменные вопросы домашних, почему он тратит впустую свое драгоценное время, рав Вайденфельд отвечал, что если уж он начал выполнять заповедь о гостеприимстве — нужно стараться выполнить ее наилучшим образом. Тем более, что выслушать еврея — тоже хесед.

Как-то жена пожаловалась Хафец Хаиму (раби Исраэль а-Коэн, один из крупнейших Учителей Торы первой половины 20-го века), что из-за его чрезмерного, как ей казалось, милосердия, она перестала чувствовать себя хозяйкой в собственном доме, который превратился в ночлежку, в приют, в постоялый двор.

— Ты, конечно, права, и я тебя прекрасно понимаю, — сказал ей с улыбкой Хафец Хаим. — Но посмотри на человека, который вообще не делает добро. Весь мир страдает из-за него. Когда через 120 лет мы предстанем перед Всевышним, пусть лучше о нас скажут, что не мир страдал от нашей немилосердности, но — что мы страдали от мира...