По значимому слову первой фразы главы, в которой сказано: «И говорил Всевышний Моше: «Обратись ко всей общине Израиля и скажи им — возвышенными (кедошим) будьте, ибо возвышен Я — Всевышний...» (Ваикра, гл. 19, ст. 1).

Слово кедошим — множественное число от ивритского слова кадош, что в большинстве переводов Торы означает — «святой». Однако у слова кадош есть и другое значение — возвышенный, стремящийся вверх, духовный.

Одна из заповедей нашей недельной главы — «Не крадите!» (Ваикра, гл. 19, ст. 11). Похожий запрет — «не укради» встречаем в составе Десяти заповедей (Шемот, гл. 20, ст. 13).

Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) объясняет, что в Десяти речениях говорится о похищении человека, которое наказывается смертной казнью. В нашей же главе речь идет о хищении имущества.

Как-то у приезжего украли в синагоге сидур (еврейский молитвенник). Он заподозрил крутившегося поблизости маленького мальчика. Но за мальчика вступился раввин.

— Я хорошо знаю этого ребенка, — сказал раввин. — Он добился больших высот в изучении Торы, тщательно исполняет заповеди и обладает прекрасными чертами характера. Он не мог преступить запрет «не кради».

— Даже если бы я украл сидур, я все равно не нарушил бы эту заповедь, запрещающую воровство — вступил в разговор «подозреваемый».

— Вот видите, это он украл! — возмутился приезжий. — А еще и увиливает... 

— Запрет «не воруй» распространяется только на похищение людей, — пояснил мальчик. — Тогда как кража имущества относится к запрещающей заповеди «не крадите». 

Возникает вопрос: почему запрет на кражу чужого имущества, о котором идет речь в нашей недельной главе, дан во множественном числе?

Множественное число в данном случае обусловлено тем, — отмечают Учителя, — что эта заповедь подразумевает ответственность за кражу, которую несет не только человек, который непосредственно совершает акт воровства, но и лица, тем или иным образом причастные к этому. А также — виды воровства, которые многие не считают кражей.

В связи с этим Учителя отмечают несколько аспектов причастности к краже имущества. Приведем здесь некоторые из них.

Ответственность с вором делит человек, — пишет раби Авраам бен Эзра (Испания, 12-й век), — который наблюдал, как совершалась кража, и не помешал этому.

Крадущий у вора, — подчеркивает рав Йонатан Эйбшиц (великий Учитель, автор десятков книг по всем разделам Устной и Письменной Торы; Польша – Германия, первая половина 18-го века), — приучает себя к воровству.

Скупщику краденного, — добавляет Меири (один из крупнейших комментаторов Талмуда; Франция, 13-й век), намного труднее совершить тешуву (раскаяться и вернуться к соблюдению законов Торы). Ведь он ни у кого ничего не отнимает, но приобретает украденные вещи за деньги.

Существуют и другие нарушения, которые наши Учителя приравнивают к краже. Это — вводить в заблуждение; одалживать что-то и не возвращать; задерживать зарплату наемному работнику; зимой оставлять дверь открытой; не отдавать должные почести; не отвечать на приветствие; получать удовольствие, не произнеся благословение и т.п.

Рассказывают, как однажды техник, ремонтирующий компьютеры, обратился к раву Йосефу-Шалому Эльяшиву (один из крупнейших каббалистов нашего времени; Литва – Израиль, Иерусалим, середина 19-го — первая четверть 20-го вв.) с вопросом.

— В ходе ремонта, — объяснил техник, — компьютер «стирает» программы, хранящиеся на его жестком диске, а затем их надо восстановить. Проблема заключается в том, что подавляющее большинство программ — «пиратские». Можно ли после ремонта компьютера возвращать на него нелицензионное программное обеспечение? 

— Установить такую программу на компьютер — воровство, ответил рав Эльяшив. — А воровать, как известно — нельзя.

— Но если я не буду после ремонта возвращать в компьютер прежние программы, я потеряю всех клиентов! — воскликнул техник.

— Значит, тебе придется сменить профессию, — заключил рав Эльяшив.

В нашей недельной главе говорится о запрете на воровство — «Не крадите!» (Ваикра, гл. 19, ст .11).

Написано в Тосефте (трактат Бава Кама, гл. 7), что самое большое воровство — вводить в заблуждение. Что подразумевает, например, что человек думает одно, а говорит — другое, чей обманчивый внешний облик помогает скрыть внутреннее содержание, кто выдает желаемое за действительное.

Такой человек, — отмечает рабейну Йона (один из крупнейших комментаторов Талмуда, автор многих книг; Испания, 13-й век), — хуже грабителя. В своей книге Шаарей Тешува («Врата раскаяния») он, в частности, пишет, что тот, кто обещает и не выполняет — вор, он вводит в заблуждение. А это запретили Учителя (трактат Хулин, лист 94), придерживаясь позиции, что это нарушение — еще хуже грабежа.

Тот, кто кого-то ненавидит, но прикидывается ему другом и с улыбкой расточает комплименты — в нарушение запрета вводит того человека в заблуждение.

В Торе сказано, что братья Йосефа, возненавидев его, «не могли говорить с ним мирно, по хорошему» (Берешит, гл. 37, ст. 4). И эта прямота засчитана им в заслугу.

В своей книге Пеле Йоэц рав Элиэзер Папо (жил в Османской империи; в конец 18-го – начало 19-го вв.) пишет, что, здороваясь с человеком, нужно, чтобы уста находились в соответствии с сердцем и, чтобы не было, как сказано в книге пророка Йермияhу (гл. 9, ст. 7): «Устами своими мирно говорят с ближним своим, а в сердце своем строят ему козни». Причем, нарушением считается лишь тот случай, когда в сердце действительно «готовятся козни».

Таким образом, если один приветствует другого только из вежливости, а не потому, что и в самом деле желает ему мира и добра, он этим еще ничего не нарушает. Но, если здороваясь, он в мыслях желает ему что-то дурное, это уже — гниват даат (введение в заблуждение).

Однажды Хатам Софер (раби Моше Софер; вторая половина 18-го века - первая половина 19-го, Братислава, Словакия) собрал торговцев молоком и стал их упрекать в том, что они разбавляют молоко водой.

— Вы не только воруете у людей и вводите их в заблуждение, — говорил он, — но еще и наносите вред здоровью маленьких детей, нуждающихся в молоке.

Через некоторое время к Хатам Соферу пришел один из присутствующих на той встрече.

— Раби, я полностью принял ваше наставление и больше не разбавляю молоко, — произнес он. — Но люди перестали у меня покупать. Они жалуются, что у молока вкус не такой, как у других молочников.

— Натуральное, неразбавленное молоко можно приобрести только на честно заработанные деньги, — ответил Хатам Софер. — Получается, наши горожане не достойны натурального молока. Но это все равно не дает тебе права его разбавлять.