Глава начинается фразой: «И я умолял Всевышнего в то время...».

Умолял на иврите — ваэтханан.

Наша недельная глава начинается словами Моше: «И молил я о милости Всевышнего» (Дварим, гл. 3, ст. 23).

Моше молит Всевышнего об отмене приговора, о разрешении войти в Эрец Исраэль (на Землю Израиля).

Но почему об том же не молит Аарон? Ведь тот же приговор вынесен и ему.

Учителя объясняют, что у смерти тоже есть свои преимущества. Уход в иной мир предоставляет возможность увидеть Всевышнего, приблизиться к Нему. Как сказано: «Не дано человеку увидеть Меня и остаться в живых» (Шемот, гл. 33, ст. 20). Но вот, после смерти — дано.

Во время дарования Торы произошло чудо, евреи видели Творца и не умерли. В Торе об этом читаем: «Вот дал нам (возможность) Всевышний узреть славу Свою и Свое величие, и голос Его слышали мы из огня; сегодня мы видели, что говорил Всевышний с человеком, и тот остался в живых. Так для чего нам умирать?» (Дварим, гл. 5, ст. 21-22).

И действительно — для чего? Ведь теперь у смерти нет никаких преимуществ перед жизнью.

В Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 41) говорится, что во время дарования Торы сыны Израиля получили бессмертие. Но после того, как они создали «золотого тельца», смерть — вернулась. А вместе с этим исчезла и возможность увидеть Всевышнего, оставаясь в живых.

Выходит, завершая земную жизнь, Аарон обретал возможность увидеть Творца. Поэтому он спокойно воспринял приговор. 

Но тогда почему Моше просил не отбирать у него жизнь? Да еще, с такой настойчивостью.

Никто из людей не был так близок с Всевышним, как Моше, который говорил с Творцом «лицом к лицу». В Торе находим свидетельство этому: «И не было более пророка в Израиле, подобного Моше» (Дварим, гл. 34, ст. 10). То есть Моше смерть не давала ничего нового, ничего такого, чего не было бы у него при жизни.

Еще можно сказать, что Аарон не молил о вхождении в Эрец Исраэль потому что знал, что часть его души возродится в пророке Эзре, лидере поколения, вернувшем народ из Вавилонского изгнания. И уже в качестве Эзры он исполнит все заповеди, связанные с Землей Израиля. Моше же был третьим, а значит последним гилгулем (воплощением) своей души. На это намекает его имя, в буквах которого зашифрованы все воплощения частей его души. МоШЕ: Моше, Шет (сын Адама), Эвель (сын Адама). 

В нашей недельной главе читаем: «И молил я о милости Всевышнего в ту пору, говоря…» (Дварим, гл. 3, ст. 23).

Слово «говоря» (на иврите — лемор) довольно часто встречается в Торе. Например: «И обратился Всевышний к Моше, говоря» (Шемот, гл. 13, ст. 1). И оно, как правило означает, что Всевышний велит Моше передать Его указание всему народу, объявить евреям Его Волю. 

В нашем фрагменте слово «лемор» использует Моше, обращаясь к Всевышнему.

Значит ли это, что он просит Творца кому-то что-то передать?

Конечно же, подобное трудно себе представить.

В своем комментарии к этому фрагменту Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) пишет, что наш случай — исключение из общего правила. Употребив здесь слово лемор, Моше, по сути, произносит: «Не оставлю Тебя, пока не дашь мне знать, исполнишь Ты просьбу мою или нет».

Но так ли уж обязательно записывать рассматриваемый фрагмент в исключения? Быть может слова Моше все же можно объяснить и в соответствии с общим правилом?

Ор hа-Хаим (раби Хаим бен Атар, Марокко, первая половина 18-го века) отмечает, что в случае, если бы Моше вошел в Эрец Исраэль (на Землю Израиля) и построил бы Бейт hа-Микдаш (в условном переводе — Храм), этот Бейт hа-Микдаш стоял бы вечно. Но поскольку этого не произошло, появилась возможность галута (изгнания).

До сих пор мы сосредоточились на анализе слова «лемор». Но в просьбе Моше есть еще одно интересное выражение, нуждающееся в разъяснении — «в ту пору». 

О какой поре идет речь?

Точно такое же выражение мы находим в Танахе, в словах пророка: «В ту пору Я приведу вас и в то время Я соберу вас, ибо сделаю вас именитыми и прославленными среди всех народов земли, когда возвращу пленников ваших пред глазами вашими, — сказал Всевышний" (книга пророка Цфании, гл. 3, ст. 20). Это пророчество — об окончании галута и начале геулы (избавления).

Теперь мы можем лучше понять, о чем просил Моше Всевышнего. Сказано: «И молил я о милости Всевышнего» (если уж я не могу войти в Эрец Исраэль, а, значит, Храм будет разрушен и народ мой отправится в галут...) в ту пору, говоря (Владыка Мира, скажи им как можно скорее: "В ту пору...". Возвести им через пророка: "В ту пору Я приведу вас..."). 

Таким образом, используя слово «лемор», Моше действительно просит Всевышнего передать «что-то кому-то». Передать еврейскому народу пророчество о геуле. И не только передать на словах, но и — поскорее исполнить.

Написано в нашей недельной главе: «Только береги себя и береги душу твою очень» (Дварим, гл. 5, ст. 9).

Изучая этот фрагмент, наши Учителя приходят к выводу, что речь в нем идет о запрете подвергать себя опасности.

В Талмуде (трактат Берахот, лист 33) рассказывается, как в одном месте завелся страшный змей. Он наносил большой урон местным жителям, а те никак не могли найти на него управу. В конце концов, они пожаловались на змея раби Ханине бен Доса. Тот попросил показать ему змеиную нору. Затем он засунул в нору босую ногу, змей ужалил его в пятку и тут же умер. Раби Ханина бен Доса принес дохлого змея в бейт мидраш (Дом учения) и сказал:

— Посмотрите, дети мои, на самом деле убивает не змей, а прегрешение.

И именно тогда в народе появилась поговорка:

— Горе человеку, на которого напал змей. И горе змею, если он решил напасть на раби Ханину бен Доса.

Из этой истории вытекает вопрос: на каком основании раби Ханина подвергал себя смертельной опасности, засунув босую ногу в нору страшного змея?

Магарша (комментатор Талмуда, Польша, 16-й век) сообщает, что на самом деле все было не совсем так. Он цитирует Иерусалимский Талмуд, где описание того случая несколько иное, нежели в Вавилонском. Дело было так. Услышав о бесчинствах змея, раби Ханина бен Доса начал молиться, и во время молитвы его укусил змей, и от собственного укуса — тут же, на месте, подох.

Рав Барух Эпштейн (Европа, конец 19-го века), автор замечательного комментария Тора тмима, объясняет, что своим рассказом, записанным в Вавилонском Талмуде, Учителя хотели научить нас, что в ситуации, когда человек находится в опасности — ради его спасения нужно использовать любые средства, даже ели при этом есть угроза для жизни самих спасателей.

Таким образом, предполагаемая опасность (на иврите — сафек сакана) не должна остановливать спасательные мероприятия. 

Хида (раби Хаим-Йосеф-Давид Азулай, Израиль, 18 век) пишет, что, поскольку раби Ханина бен Доса был известен тем, что мог совершать чудеса — для него в том, чтобы засунуть ногу в логово змея, не было опасности.

Рав Элиэзер Вальденберг (автор многотомного труда по галахическим вопросам под названием Циц Элиэзер — «Корона Элиэзера»; Иерусалим, 20-й век) уточняет, что укус змеи — не предполагаемая, но, конечно же — совершенно явная опасность. Протянув ногу змее — не приходится рассчитывать на спасение. Человек, потревоживший ядовитого змея, подвергает себя смертельной опасности. Таков закон природы. Но раби Ханина бен Доса, благодаря своей праведности, не раз поднимался над естественными законами. А там, где законы природы не властны — нет и опасности.

Написано в нашей недельной главе: «И молил я о милости Всевышнего» (Дварим, гл. 3, ст. 23).

Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) объясняет, что выражение «и молил я о милости» (на иврите — ваэтханан) означает — «безвозмездный дар». И хотя праведники могут требовать себе награду за хорошие поступки, они просят именно — подарок. Как сказано: «И помилую того, кого решу (помиловать)» (Шемот, гл. 33, ст. 1).

На самом деле, вознаграждение, которое получает человек за свои добрые дела — это милость (хесед) Всевышнего. Ведь если разобраться — откуда берутся силы, чтобы совершать хорошие поступки? Эти силы дает человеку Всевышний.

Или, откуда взялись у человека те органы, с помощью которых он делалл добро? Их сотворил Всевышний.

Ну, а деньги, потраченные на благотворительность? Откуда они?

Эти деньги были даром Свыше.

В Танахе находим очень точное объяснение природы добрых дел и благотворительности. Сказано, например: «Ведь от Тебя все, и полученное из руки Твоей мы отдали Тебе!» (книга Диврей hа-Ямим — «Хроники дней», часть 1,  гл. 29, ст. 14).

Об том же говорится и в книге Йова: «Кто предварил Меня, чтобы Я уплатил ему? Под всем небом — Мое это» (гл. 41, ст. 3).

Таким образом, мы видим, что добрые дела и благотворительность — это, по сути, возвращение долгов.

Учителя в Мидраше Ялкут Шимони дают этому следующее объяснение. Чтобы человек мог исполнить заповедь о мезузе (см. на сайте, к примеру, ответ «Что делать с мезузой?», № 957), вначале нужно, чтобы Всевышний дал ему дом. Чтобы выполнить заповедь о цицит, Всевышний посылает человеку талит (о цицит и талите — см. на сайте, к примеру, в ответе «Помогите глубже понять суть заповеди о цицит», № 4439 — с материалами, на которые в нем даны ссылки). Отделить десятину (маасер), можно — если Всевышний устроил все так, чтобы у тебя было поле. И т.д.

Так за что же, простите, просить награду? Можно рассчитывать лишь — на подарок, безвозмездный дар.

Учителя в Талмуде (трактат Берахот, лист 10) отмечают, что царь Хизкияhу (6-й век до н.э.) сказал в молитве: «Хорошо поступил я в Твоих глазах». Всевышний, как написано в Танахе, ответил ему на это через пророка: «И защищу город этот, чтобы спасти его ради Себя и ради Давида, слуги Моего» (книга пророка Йешаягу, гл. 37, ст. 35). Всевышний подчеркивает, что спасает Иерусалим от захвата ассирийцами «ради Себя и ради Давида», но — не ради Хизкияhу.

Пророк Нехемия (в начале периода существования Второго Храма — правитель Иудеи) был наказан за то, что сказал: «Помни мне это, Творец, и не сотри добрых дел моих, что сделал я в доме Всевышнего моего и для служителей Его» (Танах, книга пророка Нехемии, гл. 13, ст. 14). Его книга была названа именем Эзры (уже в более поздние времена она была разделена на две книги, и вторую назвали именем Нехемии).

В Талмуде (трактат Берахот, лист 55) отмечают Учителя, что тот, кто в молитве излишне сосредотачивается на личных просьбах — в конце концов, будет разочарован.

В молитвах на Рош hа-Шана очень важно уповать на Милосердие Всевышнего, и не вести себя так, как будто бы тебе что-то положено... В Рош hа-Шана следует уподоблять себя бедняку. Как сказано в Танахе: «С мольбою говорит нищий» (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 18, ст. 23).

Раби Яаков из Радзимина был настолько беден, что когда его шляпа развалилась от старости, у него не было денег, чтобы купить другую, даже самую дешевую. Тогда он сорвал в поле лопух и водрузил его себе на голову, вместо шляпы. При этом он никогда не унывал, напротив — заряжал окружающих своей жизнерадостностью.

Как-то шел он с лопухом на голове, вместо шляпы, и лицо его сияло счастьем. Его радость больно задела местного богача, который, хоть и был разодет как франт, но брел по улице без настроения.

— Я на твоем месте постеснялся бы радоваться, — постарался погасить богач улыбку на устах раби Яакова. — Идет с лопухом на голове, да еще и радуется!

— А чего мне стесняться? — ответил раввин, все так же улыбаясь. — Я этот лопух ни у кого не украл, так же, как и свою нищету…

Написано в нашей недельной главе: «И вот Тора, которую положил Моше перед сынами Израиля» (Дварим, гл. 4, ст. 44).

Этот фрагмент произносят в синагоге, когда поднимают Свиток Торы.

Во время очередного противостояния на юге Израиля, в городе Нетивот, в тот самый момент, когда поднимали Тору, прозвучала сирена, свидетельствующая о том, что по Нетивоту выпущена ракета. Это означало, что у молящихся было всего несколько секунд, чтобы покинуть синагогу и спуститься в убежище.

В такой ситуации вернуть Тору в арон кодеш (особый шкаф, где хранят Свитки Торы) — невозможно. Что делать: оставить Свиток на биме (возвышение, где читают Тору в синагогах) или взять с собой в убежище? Какой вариант выбрать?

У каждой из опций — свои недостатки.

В Шульхан Арухе (раздел Орах Хаим, гл. 149, параграф 1) и в комментарии к нему —  Мишна Берура (к этому параграфу) сказано, что не подобает оставлять Свиток Торы на биме без присмотра. 

С другой стороны, запрещено просто так переносить Тору с места на место. Существует лишь некое послабление, позволяющее перенести Свиток для того, чтобы читать Тору на новом месте.

Так как же поступить?

Очевидно, что оставлять Свиток на биме — нельзя. Ведь, кроме того, что это — неподобающее отношение к Торе, следует еще учесть, что ракета может угодить в здание синагоги и повредить Свиток Торы. Или, ракета, к примеру, станет причиной пожара, от которого Свиток может пострадать.

Поэтому предпочтительнее все же вынести Тору с собой в убежище. Ведь запрещение выносить Тору из синагоги объясняется исключительно соображениями уважения и почета. В нашем же случае, Тору выносят, чтобы не подвергать опасности, потому что ею дорожат.

В комментарии к Шульхан Аруху, который называется Пискей Тешува, говорится, что в случае, если в синагоге нет надежного арона кодеша (способного защитить Свиток Торы от пожара или воров) — разрешается сразу же после молитвы забирать его в надежное место вне синагоги. И возвращать — перед молитвой. Значит, и в описанной здесь ситуации можно вынести Тору из синагоги в убежище, чтобы защитить ее от ракетного обстрела.

Но если эвакуация Свитка Торы приведет к тому, что люди не успеют добежать до убежища за отведенное на это время — Тору разрешено оставить на бимеАвтор текста Мордехай Вейц