По слову в первой фразе: «И говорил Моше главам колен сынов Израиля...». Колено (еврейский род, потомки двенадцати родоначальников — сыновей Яакова ­ Израиля) на иврите — мате (мн. ч. — матот).

Нашу главу открывает тема обетов. Тут следует разъяснить, что обет (на иврите — недер) — это обещание, которое человек дает перед Всевышним.

Недер может быть и позитивного и отрицательного характера.

Позитивный недер — когда человек берет на себя обязательство что-либо сделать

Отрицательный — если он обязуется не совершать те или иные действия.

В Торе читаем: «Если человек даст обет Всевышнему или поклянется клятвой принять на себя запрет…» (Бамидбар, гл. 30, ст. 3).

В своем комментарии к этому фрагменту Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) поясняет, что такое обет, на примере. Недер, — отмечает он, — это, когда кто-либо говорит: «Беру на себя обязательство, которое мне свято, как приношение, что не буду есть или не буду делать так-то».

Но как быть с обетом, когда кто-то, допустим, скажет, что будет есть падаль (что законами Торы о питании еврея — категорически запрещается)?

«Принять на себя запрет», — подчеркивают Учителя в Мидраше Сифра, — означает — запретить себе дозволенное, но не разрешить запрещенное. То есть, с обетом или без обета — никогда не разрешай себе есть падаль.

Внимательнее вглядимся в наш фрагмент (разумеется — в оригинале). И мы обнаружим, что выражение, которое мы перевели — «принять на себя запрет», можно перевести (если переводить буквально) и как — «запретить себе запрещать».

Все необходимые запреты уже даны нам в Торе. И крайне нежелательно добавлять к этому что-то еще.

Да и с какой стати, собственно? Любите клясться по любому поводу и брать на себя обеты? Необходимо избавляться от этой привычки. Давать недер — запрещено. Об этом ясно говорится в Талмуде (трактат Недарим, лист 22). И даже обещая что-то — обязательно нужно подчеркнуть, что это не обет (на иврите так и говорят: «бли недер» — «без обета»). 

Только если человек видит, что его дурное начало (на иврите — йецер hа-ра) может его победить (и откуда только силы берутся у этого йецера?!), что он, человек, не в состоянии устоять и начал скатываться к прегрешению — тогда пусть возьмет на себя недер. И даже — поклянется (если другого выхода нет).

Приведем наглядный пример из Танаха.

Вспомним описание ночной встречи Рут и Боаза. После сытного ужина Боаз лег спать на гумне. В полночь он просыпается и видит женщину, лежащую у его ног (Мегилат Рут — Книга Рут, гл. 3, ст. 8). Боаз вступает с ней в разговор, проникается ее проблемами, обещает помощь...

Когда я читал этот отрывок, меня резанула одна фраза, брошенная Боазом, казалось бы, совсем не к месту. Даже — и не фраза, скорее — восклицание: «Как жив Всевышний!».

Так он воскликнул и продолжил говорить дальше, вернулся к прежней теме. А восклицание осталось торчать внезапным «сучком», цепляющим каждого, кто изучает Книгу Рут.

О природе этого «сучка» Раши в своем комментарии пишет, что, увидев ночью рядом с собой Рут, готовую исполнить все, что он пожелает, Боаз отчетливо услышал голос желания, голос йецера. 

— Ты свободный мужчина, и она не замужем, — страстно нашептывало ему дурное начало. — Так возьми же ее!

Поняв, что не в силах совладать с собой, Боаз поклялся, что возьмет ее только после свадьбы.

Так что, его восклицание было клятвой. Боаз поклялся именем Всевышнего. И отступил йецер. Спасовал перед клятвой и перед именем Всевышнего.

В нашей недельной главе говорится о недерах (обетах) и клятвах — об их серьезности, об обязанности исполнять данное обещание. Как написано: «Если человек даст обет Всевышнему или поклянется клятвой, приняв запрет на себя — не должен он нарушать слова своего, все, что сказал, должен исполнить» (Бамидбар, гл. 30, ст. 3).

«Не должен нарушать слова своего», — объясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) — значит — не осквернит слова своего, не лишит его святости, не сделает обещание свое будничным, обыденным, легковесным, пустым.

Бывает, видя надвигающуюся беду или опасность, человек облачается в неземную святость, подпоясывается невиданной доселе духовностью, и принимает на себя строжайшие запреты. Этим он возносит себя на такой уровень, что к нему теперь страшно подойти. Но вот, милостью Всевышнего, опасность миновала, беды отступили, жизнь начинает входить в привычную колею. И наш праведник — может забыть об обетах, данных в трудную минуту.

Поэтому Тора напоминает: красиво сказал — будь добр, красиво исполни, о чем говорил с таким воодушевлением.

Сам факт, что человек, предположим, спасся от врагов или, скажем, справился с тяжким недугом — автоматически не отменяет обязательства, которые он на себя взял.

Вообще, по «букве закона» — все, что произносит человек, все, что выходит из его уст, по своему статусу не должно ничуть уступать недеру. Но Творец знает, что люди (в большинстве своем) не могут держаться на этом уровне. Поэтому и не вменил в обязанность соблюдение такого жесткого правила. И установил ответственность — только за обеты и клятвы.

Но настоящие люди, богатыри духа, стараются соответствовать изначальному замыслу Всевышнего, и к каждому слову, которое выходит из их уст — относятся как клятве и недеру.

Рассказывается, что к Хазон Ишу (рав Авраам-Йешаягу Карелиц; Литва – Израиль, первая половина 20-го век) пришел молодой человек и стал приглашать его на свою свадьбу. Хазон Иш ответил, что ему это трудно. Однако жених продолжал настаивать, уговаривать его. Но Хазон Иш стоял на своем.

Жених обхаживал рава и так и эдак, сыпал комплиментами, намекал на происхождение свое и невесты, бил на жалость. Только все равно — получал отказ.

Когда он, наконец, ушел, приближенные спросили Хазон Иша, почему нельзя было сказать, мол, постараюсь прийти, бли недер (то есть — без недера, без обета, по сути — без обещания) и таким образом — быстро отделаться от назойливого визитера?

— Для меня нет разницы, — ответил им Хазон Иш, — есть недер или нет недера. Если говоришь — значит, выполняй!

Из нашей недельной главы мы узнаем, что Всевышний объявляет Моше, что тот умрет сразу после победы над народом Мидьяна. И об этом написано: «Отомсти за сынов Израиля мидьянитянам, затем приобщишься ты к народу твоему» (Бамидбар, гл. 31, ст. 2).

Но какое отношение имеет одно к другому? Какая связь между отмщением за Израиль и смертью Моше?

В Талмуде (трактат Сангедрин, лист 39) рассказывается о странном диалоге, который произошел между раби Аваhу (один из крупнейших Учителей Талмуда в Эрец Исраэль; начало 4-го века) и вероотступником.

— Всевышний лично занимался похоронами Моше, — сказал вероотступник раби Аваhу. — Как же Он после этого очистился от тумы (духовной нечистоты; о сути термина тума — см. на сайте, к примеру, в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения)? Где мог окунуться Всевышний? Ведь не может быть миквы (особый бассейн, предназначенный для духовного очищения), которая могла бы Его вместить.

— Всевышний очистился огнем, — ответил раби Аваhу.

Мы видим, что вероотступник, чтобы позлить раби Аваhу, задает ему совершенно дурацкий вопрос. А тот на него невозмутимо отвечает.

Впрочем, если вдуматься, вопрос — не такой уж и глупый. Ведь сказано в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Шемот, гл. 30), что Творец сам выполняет все, что требует, чтобы сыны Израиля выполняли и соблюдали.

И если еврей, прикоснувшись к телу умершего — становится духовно нечистым и обязан очиститься, то и Всевышний, как очевидно, в аналогичной ситуации тоже должен пройти процедуру очищения. 

Но если вопрос не дурацкий — тогда почему, тот, кто задал его назван вероотступником?

Дело тут не в сути вопроса, но — в намерении, с которым человек (вероотступник) задал его. А сделал он это не ради ответа, не ради истины, но — чтобы уязвить, поставить раби Аваhу в неловкое положение.

Теперь — попытаемся понять, какое содержание вложено в ответ раби Аваhу.

О духовном очищении в Торе сказано: «Все, что проходит через огонь, проведите через огонь... А все, что не проходит через огонь, проведите через воду (Бамидбар, гл. 31, ст. 23).

Отсюда мы можем заключить, что изначально огонь лучше подходит для духовного очищения, нежели вода. И только то, что невозможно «провести через огонь» — «проводят через воду».

Поэтому, похоронив Моше, Всевышний очистился огнем.

Подчеркну, что мы оперируем здесь весьма условными понятиями, которые не следует понимать буквально.

И нам осталось лишь выяснить, какое все это имеет отношение к возмездию, к победе над Мидьяном

Речь о том, что во время войны были захвачены трофеи, среди которых была различная кухонная утварь, требующая очищения. Тогда то и появился, приведенный нами закон об очищении водой и очищении огнем.

То есть об очищении огнем стало известно — только после войны с Мидьяном. И Моше мог спокойно умереть, а Всевышний его похоронит.

Похоронит, а потом — очистится огнем.

Из нашей недельной главы узнаем, что Творец поручает Моше последнее задание — отомстить Мидьяну. После чего Моше должен будет умереть. И в тексте об этом написано: «Отомсти за сынов Израиля мидьянитянам, затем приобщишься ты к народу твоему» (Бамидбар, гл. 31, ст. 2).

Итак, предстоит война. Между кончиной Моше и войной с Мидьяном есть определенная зависимость. Попытаемся выяснить, какие причинно-следственные связи тут существуют.

Во время войны сынов Израиля с Мидьяном погиб Билам. Билам, обладая сильнейшим духовным потенциалом, использовал его для активации сил тумы (духовной нечистоты; подробнее о сути термина тума — см. на сайте, к примеру, в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения).

Билам с охотой ввязался в противостояние с еврейским народом — в надежде погасить, или хотя бы ослабить, Свет Торы, Свет кедуши (в условном переводе — святости), сияние Доброты и Милосердия.

Моше помог привести в наш мир Тору, он служил делу передачи и распространения духовности и Добра.

Билам, будучи равным Моше по своему потенциалу — старался перекрыть народу Израиля канал связи с Творцом, закупорить его. Билам сделал сознательный выбор — стать антиподом Моше.

В Танахе читаем, что один из основополагающих принципов существования нашего мира состоит в том, что противоположности уравновешивают друг друга (Коэлет, гл. 7, ст. 14). Поэтому было совершенно невозможно, чтобы сила и олицетворение кедуши покинула мир, а сила тумы в одиночку осталась бы в нем править.

Поэтому, прежде чем призвать к Себе Моше, Всевышний позаботился, чтобы был устранен Билам. Что должно было осуществиться в ходе войны с Мидьяном. 

К своей чести, Моше не стал медлить и тянуть время, но с радостью взялся исполнять приказание Всевышнего. Хотя прекрасно понимал, что после Билама придет его черед покинуть этот мир.

Мы сможем лучше понять рассмотренный принцип мирового равновесия, если обратимся к Талмуду.

В трактате Хагига (лист 5) рассказывается о раби Иегошуа бен Хананье. Когда настало время ему покинуть наш мир, другие Учителя очень опечалились. И среди прочего, они выразили сожаление о том, что теперь некому будет противостоять тлетворному влиянию вероотступников. «Никто из нас не сравнится с тобой в этом умении», — сокрушались Учителя.

— Не нужно переживать по этому поводу, — успокоил своих коллег и соратников раби Иегошуа. Ведь сказано в Танахе: «Не стало совета у разумных, притупилась мудрость их» (книга пророка Йермиягу, гл. 49, ст. 7).

Из-за того, что не стало совета у разумных (сынов Израиля), притупилась мудрость их (народов мира).

Та же мысль выражена и в Торе, где написано: «И сказал: Отправляйся в путь и пойдем, и я пойду наравне с тобой» (Берешит, гл. 33, ст. 12). Это Эсав сказал Яакову

Если перевести дословно, Эсав сказал Яакову, что он, Эсав, «пойдет против» брата. То есть Эсав заявляет, что ни в чем не уступит Яакову, будет держаться наравне с ним.

Их вечное противостояние — непреложный закон. Об этом в Мидраше Сифри сказано: «Эсав ненавидит Яакова». Ненавидит и не намерен уступать.

Одно должно уравновешиваться другим.

Мудрость народам мира может быть дана — только если Израиль будет обладать прозорливостью (советом). Если прозорливость покинет нас — тут же притупиться мудрость народов мира.

Если живет на свете Билам — ему обязательно будет противостоять Моше. Если же земному пути Моше наступит предел — еще раньше в мир иной будет отправлен Билам.

Этот принцип — на все времена. Как только силы зла, стремящиеся разрушить мир, увеличивают свой размах — тут же сыны Израиля получают дополнительный духовный потенциал, чтобы противостоять им. Очень важно этот потенциал правильно использовать. Не разбазаривать его по пустякам.

Уничтожение Билама стало одним из достижений войны с Мидьяном. И в Торе об этом читаем: «И Билама, сына Беора, убили мечом» (Бамидбар, гл. 31, ст. 8).

Билам выступил против сынов Израиля, использовав их же оружие. Они побеждают своими устами — молитвой и изучением Торы.

Билам решил «сыграть на их поле» — пришел и начал их проклинать своими устами. Тогда они тоже выступили против него, заменив свое оружие — оружием народов мира, которые выступают с мечом. Как сказано: «И мечом твоим будешь жить» (Берешит, гл. 27, ст. 40). Так Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век)комментирует рассматриваемую фразу, а точнее, слово — «мечом».

В книге пророка Иегошуа (Танах) можно встретить практически ту же фразу, только — в развернутом виде. И звучит она так: «И Билама, сына Беора, колдуна, убили сыны Израиля мечом, в числе убитых ими» (гл.13, ст.22).

В Талмуде (трактат Сангедрин, лист 106) Рав (столь великий и известный Учитель Талмуда первого поколения, что звание «рав» стало его именем, и все знали, о ком идет речь; 3-й век) на основании этой фразы делает вывод, что к Биламу были применены все четыре вида смертной казни. То есть — скила (побиение камнями), срефа (сожжение), hерег (обезглавливание) и хенек (удушение).

Раши объясняет, что выражение «в числе убитых ими» содержит в себе намек на то, что Билама убивали несколькими способами. Вначале его повесили, затем — разожгли под ним огонь, потом отрубили ему голову, так, что обезглавленное тело свалилось прямо в костер.

Раши пишет, что примененные к Биламу виды умерщвления, соответствуют четырем смертным казням. Когда Билама повесили — это было подобно удушению. Отрубили ему голову мечом, одним словом — обезглавили. Падение на землю — соответствует скиле, а то, что его тело упало в костер — срефе.

Кто-то попытается возразить — мол, четырем смертям не бывать, а одной — не миновать. Невозможно умертвить человека одновременно четырьмя различными способами. Обычно он умирает сразу же после первой казни, а остальные — воздействуют на уже мертвое, бездыханное тело. 

На это ответим, что так и бывает, когда казнят обычного человека. О Биламе же сказано, что он был — колдуном. И вполне вероятно, что только так, четырьмя казнями его и можно было извести.