В первой фразе сказано: «И говорил Всевышний с Моше после смерти двух сыновей Аарона…».

После смерти на иврите — ахарей мот

В первой фразе нашей недельной главы мы читаем о печальном событии — о гибели сыновей Аарона, Надава и Авиhу. Как написано: «И говорил Всевышний с Моше после гибели двух сынов Аарона, когда они, приблизились к Творцу и погибли» (Ваикра, гл. 16, ст. 1). 

В Мидраше (Ялкут Шимони к недельной главе Бешалах) говорится, что в час, когда умерли сыновья Аарона, предстали малахим (множественное число от слова «малах», в условном переводе — «ангел») перед Всевышним и спросили: «Почему Ты рассек море перед евреями во время их исхода из Египта?».

Но как связан этот вопрос с гибелью сыновей Аарона?

Ор hа-Хаим (раби Хаим бен Атар, один из крупнейших комментаторов Торы; Марокко–Израиль, первая половина 18-го века) пишет, что Надав и Авиhу умерли, потому что понесли на себе вину своего отца. Аарон, как известно, принял участие в создании золотого тельца (см. Шемот, гл. 32, ст. 2-4). И смерть сыновей была ему наказанием за это. 

Впрочем, в Талмуде (трактат Сангедрин, лист 7) сказано, что бунтовщики вначале обратились к Хуру. Но Хур наотрез отказался делать для них идола. Тогда они его убили и подступили к Аарону. Аарон понял, что в случае отказа, его ждет участь Хура — жестокая смерть. Поэтому вынужденно, против своей воли, он сделал золотого тельца.

Но вернемся к рассечению моря перед евреями во время Исхода. Ведь малахим спрашивали именно об этом.

Когда сыны Израиля прошли по дну расступившегося моря, а египтяне устремились за ними, и Всевышний уже собирался обрушить на египтян воды моря — пред Ним предстали малахим, и, как водится, с вопросом:

— И те идолопоклонники, и эти (и евреи и египтяне), — сказали малахим. — Так, почему одних Ты спасаешь, а других — намерен погубить?

— Сыны Израиля стали идолопоклонниками вынужденно, они служили идолам против своей воли, — ответил Творец. — Египтян же к идолопоклонству никто не принуждал.

И малахим этот ответ приняли.

После смерти сыновей Аарона, вопрос малахим вновь обрел актуальность. Если принять, что Надав и Авиhу умерли за прегрешение их отца, пусть и вынужденное, то и евреи служившие идолам в Египте, пусть и вынужденно — тоже должны понести наказание. Но там, на море, Всевышний наказал только египтян. 

Что можно ответить малахим, сейчас, после гибели Надава и Авиhу?

Когда евреи поклонялись идолам в Египте, Тора еще не была им дарована. Сыны Израиля стали народом, приняв на себя заповеди Торы. В Египте же еврейский народ находился как бы «в зачаточном» состоянии. Он был подобен маленькому ребенку. А дети, как известно — шаловливы и не могут оценивать последствия своих шалостей. Если малыш нашкодит — спрос с него не велик. Не то, что с взрослого детины.

Египтяне же представляли собой вполне зрелый народ, в полном расцвете. Египет в те времена был одной из самых могущественных империй. Вот и пришлось египтянам в море ответить «по-взрослому».

Евреям было явлено чудо. Ведь с детьми часто случаются чудеса. На то они и дети, чтобы чудить. На суше и на море.

После чудесного спасения, евреи радовались как малые дети и пели хвалебную песнь Всевышнему.   

История с золотым тельцом была еще впереди, она произошла после дарования Торы. И хотя Аарон действовал против своей воли, ему все же пришлось нести за это тяжесть ответственности. Умерли двое его сыновей — Надава и Авиhу.

Написано в нашей недельной главе: «С этим (в оригинале — бе-зот) войдет Аарон в Святилище» (Ваикра, гл. 16, ст. 3).

Здесь идет речь о служении в Йом Кипур.

В этот день особенно важно молиться о тешуве (раскаянии и возвращении на пути, указанные Творцом), об отмене сурового приговора, вынесенного в Рош hа-Шана, об избавлении (геуле). А тому, чтобы молитвы были услышаны, способствует молитва в голос, пост и материальные ценности (в оригинале — мамон), пожертвованные на высокие, благородные цели.

Намек на значение этих трех чудесных помощников содержится в наставлении мудрейшего из людей, царя Шломо.

В составленных им Притчах сказано: «Много замыслов в сердце человека, но исполнится задуманное Всевышним» (Мишлей, гл. 19, ст.21). 

Буквы, составляющие слово «задуманное» (подразумевается, конечно же, слово на иврите, употребленной в тексте оригинала), одновременно — начальные буквы слов «изнурение» (на иврите — инуй; имеется в виду изнурение души, в том числе, постом), «цедака» (пожертвования на высокие цели) и Тора.

Интересно, что гематрия (числовое значение) каждого из этих трех слов («голос», «пост» и «мамон») составляет 136. В сумме получим — 408, что является гематрией слова «зот» (это).

И теперь мы можем как бы завершить рассматриваемую нами фразу — «С этим (бе-зот) войдет Аарон в Святилище». То есть — с «голосом», «постом» и «мамоном».

В конце книги Ваикра (гл. 26, ст. 44) мы читаем утешительные слова Всевышнего: «Но при всем этом, когда будут они в стране врагов их, не станут они Мне отвратительны и не вызовут омерзения». 

Что подразумевает выражение «при всем этом»? О чем здесь идет речь?

Тут мы встречаем все то же, уже знакомое нам — «это». То, с чем Аарон входил в Святилище. Оно приходит на помощь сынам Израиля, когда они находятся в галуте (рассеянии). В тяжелый час беды, если сгустились тучи, и враги замыкают круг — нужно помнить о трех заветных элементах спасения: молитва в голос, пост и цедака.

Всевышний предупреждает о Йом Кипуре и служении в этот день словами: «С этим (бе-зот) войдет Аарон в Святилище» (Ваикра, гл. 16, ст. 3).

В Талмуде (трактат hорайот, лист 13) говорится, что мудрец Торы, даже если он незаконнорожденный (мамзер) — предпочтительнее главного коэна (главный служитель в Храме; на иврите — коэн гадоль), который не отличается обширными знаниями Торы (ам hа-арец). Потому что сказано, что «Она (Тора) дороже жемчуга» (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 3, ст. 15).

Тора — дороже жемчуга, а тот, кто глубоко изучил ее и постиг — предпочтительней главного коэна, если коэн гадоль в своих знаниях Торы не достиг высот. 

Самым выделенным человеком в народе Израиля, самым святым был коэн гадоль. Самое святое место в мире — Кодеш Кодашим (Святая Святых) в Храме. А Йом Кипур — самый святой день в году. 

Что может быть святее, духовней и возвышенней соединения этих трех святостей вместе? Происходило это, когда в Йом Кипур коэн гадоль входил в Кодеш Кодашим.

Но дороже жемчуга Тора. Святость Торы — выше святости такого объединения, когда коэн гадоль в Йом Кипур входит в Святая Святых. Этой высочайшей кедуши (святости) достигает мудрец, изучающий Тору. 

Раби Леви Ицхак (Белоруссия, вторая половина 18-го века) в грозные дни прибыл в город Лемберг и задержался там до Йом Кипура. Главы общины упросили праведника вести молитвы этого святого дня.

Раби вложил в молитву всю свою душу. Настолько — что на исходе Йом Кипура еле стоял на ногах.

Первые богачи общины, аккуратно поддерживая Леви Ицхака с двух сторон, проводили его в лучшую гостиницу, где уже был накрыт шикарный стол, уставленный всевозможными яствами.

Раби критически осмотрел стол и посетовал, что его любимого деликатеса на нем нет. Богатеи и главы общины нервно засеменили вдоль стола, пытаясь сообразить, что же они забыли? Все, что можно было достать вкусного и кашерного — все это уже стояло на столе. Важные люди в недоумении разводили руками, их взгляды выражали растерянность и непонимание.

Тогда Леви Ицхак сам пришел им на выручку. Он отправил своего помощника за своим любимым деликатесом. Тот ушел и вскоре вернулся — с трактатом Талмуда Сукка.

В нашей недельной главе говорится о самом величественном дне года — Йом Кипуре. И здесь мы читаем: «И будет для вас установлением вечным: в седьмом месяце, в десятый день месяца, изнуряйте свои души и никакой работы не делайте, ни житель страны, ни пришелец, живущий среди вас. Потому что этот день искупит вас, чтобы сделать чистыми, от всех ваших прегрешений перед Всевышним очиститесь вы» (Ваикра, гл. 16, ст. 29-30).

Мы видим, что, во-первых, в Йом Кипур нам велено изнурять души (поститься и ограничивать себя еще в некоторых других вещах — см. на сайте в материалах, посвященных этому дню), и, во вторых, Всевышний обещает искупить наши прегрешения и очистить нас в этот день.

Возникает вопрос: зависит ли наше очищение от поста (и соблюдения прочих ограничений) или же искупление и очищение осуществятся в любом случае, невзирая на то, постимся мы или нет?

Рамхаль (Моше Хаим Луцато; один из крупнейших Учителей Торы, великий каббалист; Италия – Эрец Исраэль, 18-й век) в своей книге Дерех hа-Шем пишет, что Всевышний даровал нам один особый день в году, когда необычайно легко удостоиться возвращения на истинный путь (сделать тешуву), когда добиться прощения — легче, чем обычно. В этот день открывается особый Свет, который способен исправить, починить и восполнить то, что испорчено за прошедший год. Но, чтобы воспринять этот Свет, нужно исполнить все, что повелел Всевышний исполнить в Йом Кипур. И особенно важен — пост. Ведь благодаря посту, когда человек не ест и не пьет — уменьшается его погруженность в материальность. А тогда человеку легче воспарить навстречу духовности.

Из слов Рамхаля следует, что в Йом Кипур существует прямая и непреложная связь между изнурением души и искуплением прегрешений. Чтобы принять особый Свет этого дня, который облегчает тешуву и помогает очиститься от прегрешений — нужно специально подготовить свою душу, проведя ее через изнурения.

Как-то ночью Йом Кипура евреи возвращались из синагоги, и сын спросил отца: как нужно понимать фразу пророка Йермиягу — «Если наши прегрешения свидетельствуют против нас» (Танах, книга пророка Йермиягу, гл. 14, ст. 7)?

Отец был простой портной, не отягощенный глубокими познаниями в Торе. Прозвучавшую из уст сына фразу он воспринял на слух неверно. Выражение «ану вану» (свидетельствуют против нас) он понял как — «мы сыновья Его» (если бы вместо буквы «айн» в слове «ану» здесь стояла бы буква «алеф», такой перевод был бы возможен). Поэтому радостно объяснил: «Несмотря на то, что мы провинились перед Тобой, мы — Твои сыновья!». 

Невольным слушателем этой беседы отца с сыном оказался раби Шалом (Ребе, духовный наставник хасидов из Белза, конец 18-го – первая половина 19-го вв.). Ему так понравился комментарий портного, что он потом не раз повторял его перед своими домочадцами, учениками и последователями.

Портной, конечно, ошибся. Но ошибка его была столь удачной, что породила весьма глубокий комментарий, глубину которого, как очевидно, и само «комментатор» не понимал. Зато ее сумел разглядеть Ребе.