Вторая фраза главы начинается так: «Скажи Аарону — когда будешь разжигать огонь светильников…».

Будешь разжигать на иврите — беhаалотха.

Мы знаем, что в Бейт hа-Микдаше (в Храме) горела Менора — семисвечник. И сделана она была из цельного куска золота.

В начале нашей недельной главы дается заповедь о ее зажигании. И мы читаем: «Когда зажигаешь светильники…» (Бамидбар, гл. 8, ст. 2).

В Талмуде (трактат Бава Батра, лист 25) говорится, что Менора была олицетворением мудрости, а ее свет символизировал Тору. Как сказано, например, в Танахе: «Ведь светильник — это заповедь, а Тора — свет» (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 6, ст. 23).

В Талмуде (трактат Берахот, лист 57) наши Учителя отмечают, что тот, кто видел во сне оливковое масло — узрит Свет Торы. 

Рав Нафтали Берлин (Нацив; Литва – Беларусь, 19-й век) в своем комментарии под названием ha-Эмек Давар разъясняет, что в семи светильниках Меноры содержится намек на семь видов мудрости. Таким образом, Тора включает в себя всю Мудрость, все накопленные в мире научные и прочие, важные и необходимые нам знания. Они объединяются в ней и образуют единое целое.

Поэтому сынам Израиля нет нужды пастись на «чужих полях», перенимая чужие традиции и чуждое мировоззрение, ведь у них есть Тора — источник всей Мудрости. 

Хазон Иш (рав Авраам-Йешаягу Карелиц, Литва – Израиль, первая половина 20-го века) давал профессиональные советы оперирующим врачам, исходя из законов о трефном (буквально — «разорванный»; трефными называют мясо животных, растерзанных хищниками, оно запрещено евреям в пищу). А агрономов и фермеров он наставлял, используя законы о килаим (килаим — «гибриды», гибридные смеси). 

Нет такой области в науке, которой в Торе не уделялось бы внимание.

Европейские народы, потомки Эсава (брата-близнецы нашего праотца Яакова), кичатся своей культурой и достижениями в ней. Только, если присмотреться — окажется, что лучшие носители ее, все эти гении пера, кисти и скрипичного ключа, имеют весьма удручающий моральный облик. А зачастую — просто отъявленные мерзавцы и антисемиты.

Тут уместно рассказать такую притчу.

Два ученика — один из состоятельной, аристократической семьи, другой из бедной — возвращались из школы. Первого мальчика ждал дома шикарный обед, состоящий из изысканных блюд. Второго — вчерашний суп и подсохший хлеб. Их путь лежал мимо кондитерской. Дурманящий запах свежей выпечки сводил мальчишек с ума. 

— Давай зайдем, посмотрим, что там испекли, — предложил один из подростков.

Оказавшись в царстве тортов и пирожных, дети стали отщипывать и отламывать лакомые кусочки. Вскоре их поймали, что называется, на горячем. И с позором препроводили назад, в школу, где они предстали пред суровыми очами их учителя и наставника, который, конечно же, потребовал от них объяснений.

— Голова кружилась от голода, — сказал в свое оправдание мальчик из бедной семьи. — Вот я и не устоял перед искушением. Но больше это не повторится.

— Что ж, на этот раз прощаю, можешь идти! — огласил свое решение учитель.

Настал черед оправдываться сыну богатых родителей. Он видел, что его соученика отпустили, значит, и его отпустят с миром. Поэтому он не произнес ни слова, а просто стоял и молча ухмылялся, ожидая, когда ему позволят отправиться домой.

Учитель тоже молчал. Он несколько секунд внимательно всматривался в ухмыляющуюся физиономию. А затем размахнулся и дал подростку звонкую пощечину.

Ученик вскрикнул от боли, унижения и удивления.

— Ты плотно перекусил в школе, дома тебя ждал вкусный, горячий обед, — недоумевал учитель. — Так что ж, ты позарился на чужие коврижки?..

Бедный ученик в этой притче олицетворяет народы мира. Ученик из богатой семьи, богатой традициями, своей историей и заповедями — еврейский народ.

В нашей недельной главе объясняется, как нужно зажигать Менору. Написано здесь: «Когда зажигаешь светильники, то по направлению к центру Меноры будут светить семь светильников» (Бамидбар, гл. 8, ст. 2).

Светильники символизируют заповеди, а свет Меноры — Тору. В Танахе об этом сказано: «Светильник — заповеди, а Тора — Свет» (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 6, ст. 23).

Наставнику, который стремится к тому, чтобы его слова вошли в сердца воспитанников, следует обращаться к ним так, как будто бы он зажигает Менору. И не сторонним наблюдателем выступать, но — к центру Меноры обращаться. Чтобы светили семь светильников.

Далее читаем: «И сделал так Аарон: к центру Меноры зажег он светильники» (Бамидбар, гл. 8, ст. 3).

Не сверху вниз зажигают людей благородной идеей и не со стороны, но — лицом к лицу, глаза в глаза.

Можно разработать прекрасные методические указания, составить полезные домашние задания, постоянно повторять пройденное, закрепляя выученный материал. Можно добиться кратковременного запоминания или чуть более продолжительного, можно развить память с помощью зубрежки. Но путь к пониманию, к полному усвоению лежит через центр, который — в сердце.

Сегодня придуманы различные методы преподавания. Для пущей важности их называют — передовыми.

Иллюстрированные учебники с графикой и цветными картинками притягивают глаз. К услугам преподавателя всевозможные аудио и визуальные эффекты, презентации и средства виртуальной реальности. Но все это способно лишь привлечь внимание. Если же поставлена цель — воспитать, достичь ее можно только с помощью личного примера.

Ни учебник, ни компьютерная программа не в состоянии воспитывать. Воспитание лежит на плечах наставника. Наставника живого, в процессе непосредственного общения с ним. Не виртуального наставника, не стороннего наблюдателя, но такого, который способен сам показать пример и не боится встать напротив, лицом к лицу, заглянуть в глаза, дотронуться до сердец своим сердцем.

Только так можно зажечь огонь, только так воспламеняют сердца, зажигают огонь в них. Это и называется — воспитанием (на иврите — хинух). Воспитанием души. Настоящий хинух укореняется в сердцах, дает всходы, приносит плоды — исправляет черты характера (мидот), несет радость и отдохновение родителям, привносит мир и гармонию в семью.

Менора была сделана из цельного куска золота. Таким должно быть и воспитание. И плоды воспитания тоже должны быть такими же.

Кроме Меноры, из цельного куска были изготовлены еще сигнальные трубы (хацоцрот) и керувы, украшавшие крышку Ковчега Завета в Кодеш Кодашим (Святая Святых — центральное помещение Храма).

Первые буквы этих слов (на иврите, естественно) образуют слово «хахам» — «мудрец». И — неспроста. Мудрец тоже должен быть цельным.

Написано в нашей недельной главе: «Возьми левитов из среды сынов Израиля» (Бамидбар, гл. 8, ст. 6).

Сказано — «возьми». Но как можно «взять» человека? 

Взять, означает — заинтересовать, привлечь.

Привлеки их речами, — разъясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век). — Скажи им: «Как повезло вам, что удостоитесь служить Всевышнему!».

И не только левитов «берут» добрым словом. Нечто подобное мы уже читали об Аароне и его сыновьях. В недельной главе Цав мы прочли: «Возьми Аарона и его сыновей с ним» (Ваикра, гл. 8, ст. 2).

Что значит — «взять Аарона»?

Увлеки его речами, — объясняет Раши.

И не только для служения Всевышнему в Мишкане (Переносном Храме) нужно «брать». «Берут», например — и на царство, на роль вождя.

В недельной главе Пинхас находим такую фразу: «Возьми себе Йеhошуа» (Бамидбар, гл. 27, ст. 18). 

И снова выражение «брать» означает — привлечь, привлечь речами. Скажи ему — написано в Мидраше Сифра, — «Счастлив ты, что удостоился стать предводителем среди сынов Всевышнего!».

Первый человек, Адам, до прегрешения, по своему духовному уровню — превосходил малахим (множественное число от слова малах, в условном переводе — «ангел»). 

В Торе о нем сказано: «И взял Всевышний человека и поместил его в саду Эденском (в Ган Эдене, что в условном переводе — райский сад)» (Берешит, гл. 2, ст. 15).

Здесь идет речь о духовном возвышении, возвеличивании.

Раши и здесь верен своему разъяснению: «Взял» его, — пишет он, — речами приятными и побудил войти в Ган Эден.

Тут есть интересный момент. Если бы появилась возможность посетить райский сад — неужели нужно было бы к этому побуждать?

Люди, как правило — инертны, не любят перемен. Отсутствие новостей считается — хорошей новостью.

Такова человеческая природа: рождаясь, он плачет, и умирая — плачет. Ведь и рождение и смерть связаны с переменами.

Написано в Танахе: «Нет мира ни входящему, ни выходящему» (Диврей hа-Ямим — «Хроники дней», книга вторая, гл. 15, ст. 5). 

«Ни выходящему, ни приходящему нет покоя», — добавляет пророк (Танах, книга пророка Захарии, гл. 8, ст. 10).

Даже, если человек пересаживается с одного места на другое — на новом месте он уже не будет чувствовать себя также комфортно. 

Следует отметить, что для того, чтобы подвести человека к переменам, недостаточно уговорить его сделать первый шаг — нужно на всем пути постоянно его поддерживать и укреплять в нем стремление меняться к лучшему.

Наши Учителя не уставали подбадривать тех, кто выполняет важную заповедь, заключающуюся в том, чтобы веселить жениха и невесту (трактат Берахот, лист 10). На женихе же, в свою очередь, лежит обязанность — целый год веселить невесту. Как сказано: «Когда возьмет кто-либо жену... — свободен будет для дома своего один год и увеселяет жену свою, которую взял» (Дварим, гл. 24, ст. 5).

Получается, увеселять нужно только год? А потом — пусть грустит, пусть плачет? 

Год требуется для того, чтобы приучить себя особому отношению к жене, — объясняется в книге Сефер hа-Хинух (ее автор — рав Пинхас а-Леви, великий Учитель; Барселона, Испания, Средние века).

Таким образом, Тора дает нам важный урок: чтобы измениться к лучшему не достаточно убедить себя сделать первый шаг, хотя это тоже необходимо. Нужно еще на протяжении всего пути — соблазнять себя переменами. 

Сорок лет терпел Моше постоянные склоки, жалобы и вопли своего народа. Носился с ним, «как нянька с грудным младенцем» (Бамидбар, гл. 11, ст. 12).

Моше умел сдерживаться и сохранять спокойствие. Он был невозмутим, когда кликуши поднимали крик и заламывали руки.

Ни один мускул на его лице не дрогнул при виде бунтовщиков…

Однако в нашей недельной главе говорится о том, как спокойствие покинуло Моше, и он впервые за много лет не стал сдерживаться, но — подал Всевышнему (условно говоря) «прошение об уходе».

И мы об этом читаем: «И если так Ты поступаешь со мною, то умертви меня лучше, если обрел я милость в глазах Твоих, чтобы не видеть мне бедствия моего» (Бамидбар, гл. 11, ст. 15).

Что же случилось?

Народу захотелось мяса. Сколько можно есть одно и то же?! — сетовали они. — Все ман, да ман (см. на сайте ответ «Что такое «ман» (манна)?», № 706)? Нужно же разнообразить питание!

Творец сообщил Моше, что даст народу мясо. А затем спросил: «Даже если мелкий и крупный скот зарезать для них — хватит ли им? Если выловить всю рыбу моря — хватит ли им?!» (Бамидбар, гл. 11, ст. 22).

Как понимать этот вопрос?

Пусть мы точно не знаем количество мелкого и крупного скота, хотя его было очень много. Но количество рыбы в мировом океане оценить — в состоянии. По самым скромным подсчетам в море плавают миллиарды рыб. Неужели их не хватит, чтобы накормить 600 тысяч голодных евреев?

Прежде рассмотрим претензию евреев об отсутствии в их рационе свежего мяса.

В самой просьбе «отведать мясца» — нет ничего предосудительного. Но жаловаться и плакать о его отсутствии, когда в изобилии есть ман...

О чем это свидетельствует?

О том, что чудесный ман, питание, выпадающее с Неба, от самого Творца в глазах людей — ничего не стоит. Они перестали это ценить. Мясо им подавай. А ман... Да, кому он нужен?!

Когда гонятся за разнообразием, этому нет конца.

Моше понял, что людское вожделение уже не остановить. И всего скота, ни крупного, ни мелкого — не хватит. И даже если выловить для бунтовщиков всю морскую рыбу, все эти миллиарды рыб — им этого будет мало. Дай им сардины — они захотят барбунью. Дашь барбунью — потребуют лосося…

Прекрасно — если человек в основном доволен тем, что имеет, медленно, без спешки, постепенно повышает качество своей жизни.

Но если его голова всецело занята лишь поисками новых «еще» — дорогой автомобиль, супермодная одежда, громадный экран на всю стену... Где конец этой гонке?

Так, гоняясь за призраками богатства, человек запросто может уничтожить себя и свою семью.

При виде этого, даже Моше, верный и заботливый пастух своего народа — поднял руки и попросил об отставке.

Один из самых сложных для понимания фрагментов в нашей недельной главе — где описывается, что Мирьям, родная сестра Моше Рабейну, была поражена болезнью цараат (у этой болезни — исключительно духовные корни; подробнее — см. на сайте, к примеру, в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения). И Аарон просит Моше помолиться о ней — «Да не будет она как покойник!» (Бамидбар, гл. 12, ст. 12). 

И действительно, в Талмуде (трактат Недарим, лист 64) говорится, что человек, пораженный цараат, подобен мертвецу.

Но вернемся к Аарону. Он аргументирует свою просьбу, подчеркивая — «Потому что вышла она из чрева матери нашей, и как бы истлела половина нашей плоти!» (Бамидбар, гл. 12, ст. 12).

Как понимать эту фразу?

Поскольку Мирьям — родная сестра Моше и Аарона, — объясняет слова Аарона Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) — все они, два брата и сестра, вышли из одного материнского чрева. Значит, вместе они — единое целое. Следовательно, когда один заболевает — другой чувствует, будто бы «съедена» половина его плоти.

Здесь в Торе нам преподносится важный урок сопереживания и сострадания. И дается повеление — разделять тяготы с ближним (трактат Авот, гл. 6, мишна 6). И это означает, что за него надо не только молиться, не только помогать ему, но и — чувствовать его страдание, так же, как он сам это чувствует.

Сострадание... Если бы кучер сострадал коню — он никогда не опустил бы кнут на его спину.

Сказано в Мидраше (Мидраш Раба на книгу Берешит, гл.53), что молитва больного — действеннее молитвы других за него. Ей, прежде всего, внимают Небеса.

Но не вступает ли это в противоречие с рекомендацией Талмуда (трактат Бава Батра, лист 116), когда Учителя наставляют, что тот, у кого в доме находится больной, пусть сходит к мудрецу и попросит о милосердии? 

В самом деле. Что предпочтительней — просить о милосердии мудреца или пусть больной сам о себе помолится?

Мудрец обладает любовью к Израилю и евреям. Он в полной мере сочувствует и сопереживает ближнему. Страдания больного он ощущает, как собственные. Поэтому его молитва о выздоровлении больного — будет услышана.

Если у человека есть близкий друг, который чувствует его беды и невзгоды, как свои — молитва этого друга может быть подобна молитве праведника. Но только для того, чтобы быть таким другом, нужно сначала стать праведником. 

Как-то в праздник два мудреца пришли навестить рава Моше-Йехиэля Эпштейна (Польша, 18-й век). И вот, им сообщают о человеке, который тяжело заболел. 

— Нас трое, — предложили гости раву Эпштейну. — Давайте создадим бейт дин (раввинский суд), и пусть бейт дин вынесет постановление об исцелении больного.

— Я готов присоединиться к бейт дину, — согласился рав Моше. — Но вначале мы трое должны принять на себя состояние больного — вместо больного. Тогда мы вернем его к жизни.

Так они и сделали. Но при этом — почувствовали, будто бы половина их плоти — истлела. А больной в этот момент пошел на поправку…