Материалы сайта www.evrey.com
Посещайте наш сайт ежедневно!

ГЛАВА «КИ ТЕЦЕ»

Место в Торе: Дварим, гл. 21, ст. 10 — гл. 25, ст. 19.

Почему она так называется?

По первому слову первой фразы: «Когда выйдешь на войну на врагов своих…».

Когда выйдешь на иврите — ки теце.

Обсуждение главы Ки Теце

1. Непокорный сын хуже Ишмаэля?

В нашей недельной главе говорится о буйном и непокорном сыне. Об этом читаем: «Если у кого-то будет сын беспутный и строптивый, не слушающий голоса своего отца и голоса матери своей, и они наставляли его, а он не слушал их... Пусть жители города забросают его камнями, и он умрет, и устранишь ты зло из среды твоей. И все сыны Израиля услышат и устрашатся» (Дварим, гл. 21, ст. 18, 21).

В своем комментарии на этот отрывок Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) ссылается на Талмуд (трактат Санhедрин, лист 71), где говорится, что непокорный сын буйного нрава предается смерти — в предвидении, что с ним будет дальше, к чему неизбежно приведет его образ жизни. Рано или поздно он растратит отцовское достояние, но все равно будет искать удовольствия, к которым привык, а они окажутся недоступными. И станет он на распутье и будет грабить людей и не остановится перед убийством. Так пусть лучше умрет сейчас, пока еще не виноват в тяжких преступлениях. В противном случае он станет закоренелым преступником, причинив много горя другим людям.

В первой книге Торы Берешит мы читаем историю Ишмаэля. Этот сын служанки Агари начал себя непристойно вести с Ицхаком. За это — был изгнан, вместе со своей матерью.

Когда у них кончилась вода, они были одни в пустыне и оплакивали свою горькую участь в ожидании смерти от жажды. Но Всевышний решил иначе. Об этом написано: «И услышал Творец голос отрока, и обратился Его посланник к Агари с Небес: Не страшись, ибо услышал Всевышний голос отрока оттуда, где он» (Берешит, гл. 21, ст. 17).

Раши объясняет, что тогда малахим (мн. ч. от слова малах, в условном переводе — ангел) выступили с обвинением против Ишмаэля: «Властелин мира! Тому, чьи потомки будут изнурять Твоих сынoвей жаждой, Ты даешь источник воды?!». На это Всевышний им отвечал: «Сейчас он заслуживает смерти?». Сказали Ему: «Сейчас — нет». «По его поступкам нынешним сужу его», — заключил Творец (так нужно понимать выражение: «оттуда, где он»).

В Талмуде (трактат Рош hа-Шана, лист 16) разъясняется, что человека судят не за то, что совершит в будущем, но — за те поступки, которые он уже совершил. 

А где потомки Ишмаэля морили сынов Израиля жаждой?

Когда Невухаднецар изгнал их. Как сказано: «Пророчество об Араве... Навстречу жаждущему вынесите воды...» (Танах, книга пророка Йешаягу, гл. 21, ст. 13-14). Когда их вели мимо тех мест, где жили арабы, евреи говорили своим конвоирам: «Просим, отведите нас к сыновьям нашего дяди Ишмаэля, они сжалятся над нами». И они действительно вышли им навстречу и принесли им мясо, соленую рыбу и полные мехи. Сыны Израиля думали, что мехи полны водой, но вместо воды в них был песок.

Таким образом, мы видим, что определяющий фактор тут — время. Так почему же непокорного сына судят не по его нынешним поступкам, но — предвидя, что он натворит в будущем?

О непокорном сыне нельзя сказать, что он вообще не виновен. Конечно, совершенное им еще не тянет на смертную казнь, но мы видим, что он уже на пути к этому.

Ишмаэля, кстати сказать, тоже не назовешь праведником, но все же до мехов с песком дорога намного дольше. Это — путь не одного поколения. 

Причина столь сурового приговора непокорному сыну — «пусть лучше умрет сейчас, пока еще не виновен в тяжких преступлениях», не ожидая, когда он станет закоренелым преступником.

Но к Ишмаэлю это правило применить нельзя. Ведь он перед смертью сделал тешуву (раскаялся) и умер праведником.

Получается, что принципы осуждения непокорного сына и Ишмаэля — не вступают друг с другом в противоречие. Ишмаэля судили, имея в виду его финальную тешуву, а непокорного сына — в ситуации, когда он, что называется, «одной ногой на проезжем тракте», готовый грабить и убивать.

Еще в пользу Ишмаэля говорит происхождение.

Непокорный сын, в оригинале бен сорер у-морэ, можно перевести как — сын отклонения (от пути истинного) и бунта. А Ишмаэль все же — сын нашего праотца Авраама.

на основе комментария рава Пинхаса Горовица

(автор книги «Паним Яфот»; Украина, Германия, 1731-1805 гг.)

2. Преступления и наказания

Смертная казнь не раз упоминается в нашей главе. Сначала речь идет о непокорном сыне — «Если у кого-то будет сын беспутный и строптивый... Пусть жители города забросают его камнями, и он умрет» (Дварим, гл. 21, ст. 18, 21). Затем снова возникает тема смертного приговора — «Если человек совершит прегрешение, за которое по закону ему полагается смерть…» (там же, ст. 22).

Оба эти случая вызывают вопросы.

В своем комментарии Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) пишет, что непокорный сын, нрава буйного, предается смерти, потому что очевидно, к чему он в результате придет, к чему неизбежно приведет его образ жизни. Рано или поздно он растратит отцовское достояние, но все равно будет искать удовольствия, к которым привык, а они окажутся недоступными. И станет он на распутье и будет грабить людей. И не остановится перед убийством. Так пусть лучше умрет сейчас, пока еще не виновен в тяжких преступлениях, нежели — закоренелым преступником, причинив много горя людям.

Итак, непокорный сын приговаривается к смертной казни, которая называется скила (когда преступника забивают камнями). Но за убийство, как известно, положена смерть от меча (отрубание головы; на языке оригинала — саиф). Причем, скила считается более суровым наказанием, по сравнению с казнью саиф.

Так почему же буйного молодчика приговаривают к скиле?

Тот, кто грабит и убивает людей, едва ли станет соблюдать шаббат. Очевидно, что непокорный сын на своем порочном пути, от обжорства и пьянства — к грабежу и убийству, пройдет и через осквернение субботы, за которое полагается скила. Поэтому его и приговаривают к смертной казни по высшему разряду.

Теперь обратимся к другому фрагменту, где тоже идет речь о смертной казни. Написано: «Если человек совершит прегрешение, за которое по закону ему полагается смерть…».

Здесь в оригинале использовано слово — хет. Оно означает непреднамеренное прегрешение. А за прегрешение, совершенное непреднамеренно, не приговаривают к смерти. Так почему же написано, что человеку по закону полагается смерть?

Чтобы ответить на этот вопрос, рассмотрим классический случай.

Человек публично нарушал шаббат. Двое свидетелей предупредили его о возможных последствиях и о наказании. Но это его не остановило. И вот он стоит перед специальным судом, который выносит ему смертный приговор.

Нарушитель понимает, что это не шутки, что вот-вот его действительно лишат жизни. Тогда он заходится в плаче и вопит, что во всем раскаивается и хочет начать «с чистого листа». Но суд не знает, что на самом деле происходит в сердце осужденного, и поэтому оставляет приговор в силе.

Теперь представим, что злодей действительно раскаялся. Но это раскаяние — из страха. Оно уменьшает вину, но не снимает ее полностью. Поэтому с раскаявшегося взыскивают, как будто он совершил проступок по ошибке.

Но это — Небесный Суд, читающий в сердцах людей. Впрочем, он не вправе отменить приговор земного суда. Поэтому и написано: «Если человек совершит прегрешение, за которое по закону ему полагается смерть» — если даже Небесный Суд взыщет со злодея только за хет (за непреднамеренное прегрешение), по закону земного суда ему полагается смерть. 

на основе комментариев рава Иегуды-Лейба Дискина

(Маѓариль; духовный наставник ашкеназских евреев в Эрец Исраэль, вторая половина 19-го века)

и Виленского Гаона

(раби Элиягу из города Вильно, Литва, 18-й век; назван Гаоном — почетнейший титул — за исключительные знания всех разделов Торы и праведность)

3. Прежде чем исправлять других — исправь себя

Написано в нашей недельной главе: «И устранишь ты зло из среды своей. И все сыны Израиля услышат и устрашатся. Если человек совершит прегрешение, за которое по закону ему полагается смерть, и будет он казнен, и повесишь его на дереве» (Дварим, гл. 21, ст. 21-22).

Смертная казнь призвана не только наказать злодея, не только «удалить зло из среды своей». Она, кроме прочего, должна послужить предупреждением для всех сынов Израиля, которые «услышат о ней и устрашатся».

В этом фрагменте, в аллегорической форме присутствует важное правило, адресованное тому, кто хочет влиять на других людей, стать воспитателем и духовным наставником.

Это правило сформулировано и в Талмуде (трактат Санhедрин, лист 18). И звучит оно так: сначала исправь себя и лишь затем приступай к исправлению других. В противном случае, ты рискуешь услышать поговорку о соринке в чужом глазу и бревне в глазу собственном.

Так что, рекомендуется начать с освобождения себя от бревна.

Поэтому и сказано: «И устранишь ты зло из среды своей» — только после того, как ты сам очистишься от зла, укоренившегося «в твоей среде», ты сможешь добиться, чтобы все сыны Израиля стали слушаться тебя и страшиться поступков, противоречащих твоим наставлениям.

Кроме того, устранение зла способствует ослаблению деструктивных, разрушающих сил. Что, в свою очередь, ведет к укреплению власти Торы в мире.

Что же делать тому, у кого есть искреннее желание исправлять, наставлять и воспитывать, но ему не до того, потому что он стал жертвой испытаний, бед и напастей?

Ему стоит прислушаться к тому, о чем сказано в Талмуде (трактат Берахот, лист 5). Там, на этом листе говорится, что тому, на кого со всех сторон сваливаются несчастья, следует проанализировать свои поступки — быть может, он совершил что-то неблаговидное, и теперь за это расплачивается, пока не исправит. Но, если, как он ни старался, анализ ничего не выявил — пусть свяжет причину с недостаточным изучением Торы. А если переводить дословно, получится — пусть повесит причину на отмену занятий Торой. Ведь написано: «Счастлив человек, которого наказывает Всевышний, и Торе Своей обучает» (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 94, ст. 12).

Намек на это содержится в нашем фрагменте.

Читаем: «Если человек совершит прегрешение, за которое по закону ему полагается смерть»  — когда страдания человека усилились настолько, что стали подобны смертной казни, а он, хоть и проанализировал свои поступки, не в состоянии отыскать их причину... 

«Пусть, повесит ее на дерево» — должен связать ее с пренебрежением изучением Торы. Ведь о Торе сказано, что она — дерево жизни для придерживающихся ее (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 3, ст. 18).

на основе комментария рава Моше Штернбуха

(глава Раввинского суда «Эйда Хередит» в Иерусалиме)

4. Отвечают ли дети за отцов

Написано в нашей недельной главе: «Если человек совершит прегрешение, за которое по закону ему полагается смерть, и будет он казнен, и повесишь его на дереве» (Дварим, гл. 21, ст. 22).

Когда суд приговаривает преступника к смертной казни, после приведения приговора в исполнение, Тора велит повесить его бездыханное тело, чтобы люди видели, какой конец ожидает злодеев.

В этом фрагменте также содержится иносказательное объяснение важной мировоззренческой темы.

Почему праведники порой страдают, почему хорошему человеку может быть плохо? И почему злодеи часто процветают, а мерзавцу порой живется очень хорошо?

«Если человек совершит прегрешение, за которое по закону ему полагается смерть, и будет он казнен…». Если человек умер, но нам непонятно за какое прегрешение… Ведь он, вроде, был порядочным человеком, и ничего предосудительного не совершал.

«И повесишь (в оригинале — ве-талита) его на дереве». Выражение «ве-талита» может иметь и другое значение — «ставить в соответствие, в зависимость». В слове «дерево» здесь можно усмотреть намек на человеческую душу. 

Таким образом, получается: когда непонятна причина смерти преждевременно ушедшего —- нужно поставить это в зависимость от его души. От того, что он (или кто-то из его предков) совершил в прошлом. По-видимому, настал черед искупить содеянное.

Из сказанного в Талмуде (трактат Берахот, лист 7) следует, что эта проблема интересовала Моше. И он прямо спросил об этом Всевышнего:

— Почему одним праведникам хорошо, а другим плохо? Почему встречаются злодеи, которым хорошо, но вместе с тем, и те, которым плохо?

На это Творец ответил:

— Праведник, которому хорошо — потомственный праведник. Он и сам праведник, и отец его тоже был праведником.

Плохо бывает праведнику, сыну злодея.

Если ты видишь злодея, которому хорошо — знай, что отец его был праведником. А злодею во втором поколении, то есть, злодею сыну злодея, обычно бывает плохо.

Все же эти рассуждения о преемственности в среде злодеев, об их втором поколении, об отцах и сыновьях — не могут не удивлять. Ведь написано: «Не будут преданы смерти отцы из-за сыновей, а сыновья не будут преданы смерти из-за отцов» (Дварим, гл. 24, ст. 16).

Тогда почему же праведник должен страдать от того, что его предок был злодеем?

Дело в том, что здесь имеется в виду не биологическое родство, но — гильгулим (мн. ч. от слова гильгуль — предыдущая жизнь души; об этом явлении — см., к примеру, в ответе «Как мне узнать, кто я?», № 4103). Если человек, частица души которого после его ухода в иной мир досталась праведнику, при жизни, как говорится, «наломал дров» — это требует искупления.

Для иллюстрации расскажу здесь притчу.

Голодный лев повстречал лису и начал готовиться к трапезе. Такое развитие событий для лисы не было приемлемым, и она судорожно начала искать путь к спасению.

— Неужели царь решил меня съесть? — обратилась она ко льву.

— Безусловно. Я проголодался.

— В наших джунглях ситуация с едой аховая, хоть шаром покати, и я ужасно исхудала — кожа, да кости. Так что, съев меня, ты не получишь никакого удовольствия. Только несварение желудка заработаешь. А вот недалеко отсюда, вон на той тропе, ты найдешь жирную добычу, полноценную львиную долю.

— Хорошо, но ты пойдешь со мной.

Лев и лиса отправились вместе и скоро увидели охотника, притаившегося в засаде. Он действительно был весьма тучен, и что немаловажно, стоял к ним спиной.

— Я не ем людей, — признался лев. — Ведь они могут отомстить мне.

— Не бойся, — успокоила его лиса. — Тебе они точно и отомстят. А если и будет месть — это отразится, максимум, на твоем сыне или внуке.

Лев храбро прыгнул вперед, но угодил в хитроумную ловушку, расставленную охотником.

— Ну, как твои дела, братец? Хорошо пообедал? — издевалась над ним лиса.

— Ты обманщица и злодейка! Говорила, что только мой сын будет страдать. Но на самом деле, мучаюсь и страдаю я!

— Не принимай это так близко к сердцу. И поверь — ничего личного. Ты страдаешь из-за своего деда.

— Вот, уж, действительно: «Отцы ели незрелый плод, а у детей на зубах оскомина» (Танах, книга пророка Йермиягу, гл. 31, ст. 28). Почему я должен страдать из-за деда?

— Ты должен был подумать об этом раньше, а теперь, что уж там...

Часто причина того, что потомки страдают из-за вины предков — в человеческой беззаботности. Это случается, когда человек живет сегодняшним днем, не думая ни о собственном будущем, ни о будущем последующих поколений.

на основе комментариев Хатам Софера

(раби Моше Софер; Братислава, Словакия, вторая половина 18-го – первая половина 19-го вв.)

и раби Йосефа Хаима

(один из крупнейших Учителей Торы, открытой и закрытой ее части — каббалы, автор десятков книг, в том числе — краткого кодекса законов, под названием Бен Иш Хай; Багдад, Ирак, вторая половина 19-го века – начало 20-го)

5. Чтобы осел не завидовал быку

В нашей недельной главе рассматривается запрет на обработку земли быком и ослом в одной упряжке. Об этом читаем: «Не запрягай в плуг вместе быка и осла» (Дварим, гл. 22, ст. 10).

Раньше для того, чтобы засеять землю, животных запрягали в плуг. Они тянули его за собой, прокладывая ровные борозды. В эти борозды сеяли семена, из которых со временем вырастал урожай.

Почему же запрягать в плуг двух быков или двух ослов можно, а быка с ослом — нельзя?

Одно из объяснений строится на том, что бык — сильнее. Он может так потянуть плуг, что потащит за собой и осла, причиняя ему страдание и боль, а то и — нанести увечье.

Но что, если бык старый и слабый, а осел молодой, сильный и опытный?  Почему даже в этом случае, их нельзя запрягать вместе? Ведь их силы равны, и они даже в турнире единоборств попали бы в одну категорию.

Чтобы понять суть этой заповеди, перескажу такую историю.

Как-то вечером молодой раввин попал в одно еврейское местечко. Улицы были пустынны, в домах не было света, и повсюду стояла тишина.

Подойдя к синагоге, он увидел несколько сидящих там очень бедных евреев, собирающих милостыню. Но прохожих не было. И они сидели пригорюнившись.

— Что случилось? — спросил он. — Почему в городе нет людей? Куда все подевались?

Бедняки ответили ему:

— Разве ты не знаешь? Раввин нашего местечка — богатый человек. Он организовал сегодня вечером свадьбу своей дочери, и позвал на пир всех местных евреев. Кроме нас, потому что мы нищие. Теперь все едят и веселятся, а мы остались тут несчастные и без крошки хлеба во рту. Нам обидно и больно. Пусть мы бедные, но что, мы — не люди?

— А где проходит эта свадьба? Отведите меня туда, — попросил молодой раввин.

Отвели его бедняки к месту, где играли свадьбу. На входе стоял охранник.

— Мест нет, — сказал он. — Все приглашенные уже давно пришли, и мне велено никого не пропускать внутрь.

— У меня срочный вопрос по Торе к раву, отцу невесты, — произнес молодой раввин. — Спроси, может ли он меня срочно принять?

Охранник спросил отца невесты и тот согласился.

Молодой раввин поприветствовал отца невесты и спросил:

— Написано в Торе, что нельзя запрягать вместе быка и осла. Почему этого нельзя делать?

Отец невесты очень удивился. Он не понял, в чем срочность вопроса. Сейчас, вроде — не посевная.

Затем он подумал-подумал и говорит:

— Не знаю почему нельзя, но помнится мне, что это из Каббалы.

— Я не знаю Каббалу, — промолвил молодой раввин, — но мне известно одно очень простое объяснение. Бык — это жвачное животное. То есть, пищеварение быка устроено так, что он жует еду до частичного перемалывания, потом глотает. А через какое-то время та же еда опять поднимается в рот, и бык снова начинает ее пережевывать (в Торе это называется отрыгиванием жвачки). Появляется ощущение, как будто быка накормили дважды.

Для того, чтобы не вызывать у осла чувство обделенности, его нельзя запрягать вместе с быком. Ведь бык жует — значит, его накормили. А осла — нет... 

Уважаемый рав выслушал молодого Раввина и поблагодарил за учебу.

Но молодой раввин продолжал:

— Если Тора так заботится об осле, чтобы он чувствовал себя ровней быку — как мы должны заботиться о людях? Как может быть, чтобы бедные старцы остались голодные, без ужина, а вы пируете, "отрыгивая жвачку"? Ведь наша задача — следить, чтобы ни один человек не почувствовал себя обделенным. Ни духовно, ни материально.

Понял уважаемый раввин, что совершил ошибку и велел поставить еще один стол — для тех самых бедняков, чтобы и они могли почувствовать себя на равных со всеми...

на основе комментария рава Йоны Мецгера

Автор текста Мордехай Вейц