Материалы сайта
www.evrey.com
Посещайте наш сайт ежедневно!
ГЛАВА «ЭМОР»
Место в Торе: Ваикра, гл. 21, ст. 1 — гл. 24, ст. 21
Почему глава так называется?
По первой фразе, в которой говорится: “И Творец сказал Моше: скажи коэнам (служителям Храма), сынам Аарона…”.
Эмор в переводе с иврита — скажи.
Обсуждение главы Эмор
Наша недельная глава начинается заповедями, которые относятся к коэнам. Написано: «Объяви коэнам, сынам Аарона, и скажи им…» (Ваикра, гл. 21, ст. 1).
Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) обращает внимание на повторение: объяви и скажи. Оно сделано, как объясняется в Талмуде (трактат Йевамот, лист 114) — чтобы предостеречь взрослых о детях. То есть взрослые — обязаны заботиться о том, чтобы дети не нарушили запрет.
Коэнам предписано всеми возможными способами стараться избегать состояния духовной нечистоты (тумы; подробнее об этом — см. на сайте в обзоре недельной главы Тазрия, первый годовой цикл обсуждения). И взрослые должны приучать к этому детей уже с раннего возраста.
Но разве в остальных заповедях это не так? Ведь, если ребенок хочет поднять камень в субботу, ему говорят: не трогай, это — мукце (предмет, который запрещено перемещать, или, даже сдвигать с места в шаббат)! Когда он съел сосиску и хочет запить ее кефиром, ему кричат: запрещено!
Так почему же именно сейчас, говоря о заповеди, адресованной коэнам, Тора подчеркивает, что взрослые не должны забывать наставлять детей? Почему не о заповедях кашрута или шаббата, почему именно по поводу духовной нечистоты?
Дело в том, что так Тора обучает нас важному правилу, касающемуся воспитания детей.
Когда отец запрещает ребенку играть с камнем в субботу, тот смотрит по сторонам и видит, что в поле его зрения никто не прикасается к камням. Его сверстники заняты игрой, но камни никто не берет.
Если мать велит сыну, только что съевшему сосиску и потянувшемуся за йогуртом, поставить его на место, то тот, оглядевшись вокруг, поймет, что дети его возраста не едят молочные продукты после мясной пищи.
В итоге, и после инцидента с камнем, и в случае с йогуртом — ребенок не будет чувствовать себя обделенным или униженным. Он поймет, что родительские запреты отображают общие правила, в соответствии с которыми ведут себя все вокруг.
Но не так обстоит дело в ситуациях, связанных с законами о духовной нечистоте (туме).
Приведу пример.
Занятия в школе завершились раньше, и учеников отпустили по домам, потому что ушел из жизни глава поколения, величайший раввин и духовный наставник. Ребенок на всех парах примчался домой, чтобы застать папу и вместе с ним пойти в траурной процессии. Папа действительно был дома, только он никуда не собирался.
— Разве мы не идем прощаться с раввином? — удивился мальчик.
— Нет, ведь мы коэны.
— Ну и что?! Все мои одноклассники идут, и смотри, вон соседи тоже пошли! А мы, что хуже всех?!
Вдобавок, по радио передают, что выдающегося раввина провожают в последний путь уже триста тысяч человек.
Значит, трестам тысячам можно, а мне нельзя, — думает мальчик.
Здесь начинается проблема. Отцу нужно научить сына плыть против течения. Кстати, когда рыба плывет по течению реки — невозможно точно знать, живая она или уже нет. Но, если рыба плывет против течения — мы уверены, что она жива.
Яркий пример, когда еврейскому мальчику приходится плыть против течения.
Триста тысяч человек идут выполнять важную заповедь — проводить умершего, принять участие в похоронах, а он должен остаться дома, потому что коэну нельзя ходить на кладбище.
Это и называется — предостеречь взрослых о детях.
Важный принцип в воспитании детей — с раннего детства научить их: мы — другие, мы — коэны. Поэтому есть вещи, которые всем можно, а нам нельзя. Но, зато нам доверено то, что не могут делать остальные — например, выкупать первенцев, благословлять народ во время утренней молитвы...
Этот принцип, конечно же, актуален не только для коэнов, но и для евреев, живущих в чуждом окружении.
на основе комментария рава Залмана Сороцкина
(в Украине — глава раввинского суда города Луцка; позднее в Израиле возглавлял Комитет по делам йешив и частного образования; Украина – Израиль, 1880-1966 гг.)
Написано в нашей недельной главе: «Объяви коэнам, сынам Аарона…» (Ваикра, гл. 21, ст. 1).
Именно «сынам Аарона», но не «дочерям Аарона», — отмечает Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век).
Мы видим, что пришло время поговорить о гендерном различии с точки зрения Торы.
У царя Шломо есть интересная фраза: «К вам, люди (в оригинале — ишим), взываю» (Мишлей — Притчи царя Шломо, гл. 8, ст. 4).
Здесь использовано не так часто встречающееся слово «ишим» (в нашем переводе оно означает — «люди»).
В Талмуде (трактат Йома, лист 71) Учителя разъясняют, что имеются в виду мудрецы Торы, которые в чем-то подобны женщинам (на иврите — нашим, ударение на последнем слоге), но, несмотря на это, совершают решительные, мужские поступки. Одним словом — настоящие мужчины (анашим).
Но чем мужчина отличается от женщины, кроме физиологии?
Тора называет мужчиной того, кто влияет, а женщиной, ту, что подвергается влиянию. Таким образом, в системе отношений, при которой, одна женщина влияет на другую - воспитывает, руководит, а та это влияние принимает — первая женщина исполняет роль мужчины, вторая — женщины.
Если, исходя из этого, мы посмотрим на тех, кто посвятил себя Торе — на раввинов, то на первый взгляд может показаться, что им больше подходит женская роль. Ведь они сами не зарабатывают, и чтобы содержать семьи и растить детей, нуждаются в материальной помощи и пожертвованиях предпринимателей, состоятельных людей. То есть, они, подобно женщинам — зависимы от других и нуждаются в их поддержке.
На самом же деле это — не так. Мудрецы Торы и праведники — более чем кто-либо другой влияют на наш мир. Благодаря им, в мир приходят благословения. Это благодаря их заслугам богатые обретают богатство.
Мудрецы Торы не нуждаются в защите. И если с жителей города взимается налог на содержание городской стражи, Мудрецы не должны его платить, поскольку сами, как говорится в Талмуде (трактат Бава Батра, лист 7) — истинные стражи города. Заслуги праведников защищают не только их самих, но и окружение, и положительно влияют на других.
Когда мы жертвуем деньги на изучение Торы или помогаем йешивам и колелям, не следует думать, будто мы их поддерживаем. Заслугу поддерживающих Тору, конечно, трудно переоценить, только нужно понимать, что не мы поддерживаем Учителей, но — они поддерживают нас. Благодаря им в мир спускается благословение, изобилие и процветание.
Есть такая пословица: дурак дает, умный берет.
Дураки легко и быстро расстаются с деньгами. Даже, если на дурака свалится кругленькая сумма, он очень быстро растранжирит ее — проест, пропьет и прогуляет в кабаке, принадлежащем умному. И когда деньги дурака окажутся в кармане у умного — это будет уже надолго.
Тот, кто изучает Тору, увидит в этой пословице и дополнительный смысл.
Дурак, жертвуя средства на благотворительность, думает, что он дает их, что он делает большое одолжение нуждающимся.
Умный же понимает, что все, что он пожертвует на цедаку (пожертвование на благие, высокие цели) вернется к нему сторицей в виде благословений и заслуг для обоих миров — этого мира и мира Грядущего.
Умный понимает, что на самом деле, он не дает, он берет. Принимая помощь от других, мудрец не становится объектом влияния, не обретает женские черты, но — сам влияет на мир, оставаясь мужчиной и распространяя позитивное влияние далеко за пределы своего личного пространства.
на основе комментария раби Йосефа Хаима
(один из крупнейших Учителей Торы, открытой и закрытой ее части — каббалы, автор десятков книг, в том числе — краткого кодекса законов, под названием Бен Иш Хай; Багдад, Ирак, вторая половина 19-го века – начало 20-го)
3. Раньше женщины жили меньше мужчин
Коэну запрещено прикасаться к умершему, чтобы он не осквернился и не стал духовно нечистым (не стал таме — см. на сайте в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл обсуждения). Но прикасаться к умершим близким родственникам Тора разрешает. Как сказано: «Объяви коэнам, сынам Аарона, и скажи им, чтобы не осквернялись прикосновением к умершим из народа своего. Но только могут прикасаться к ближайшим родственникам своим: к матери своей и к отцу своему, сыну, и дочери, к брату, и сестре, девушке, не бывшей замужем, можно ему оскверниться» (Ваикра, гл. 32, ст. 1-3).
Обычно в Торе сперва упоминаются представители мужского пола, а затем — женского. Но в нашем фрагменте прежде сказано о матери, потом — об отце.
Дело в том, что обычно Тора исходит из продолжительности жизни — у мужчин она больше, поэтому они упоминаются раньше.
Однако в данном случае, Тора руководствуется смыслом и соображениями практического характера. Речь идет о смерти ближайших родственников, а мать обычно умирает раньше отца, вот она и упомянута первой.
Впрочем, если мы продолжим читать — увидим, что далее говорится о главном коэне. А о нем сказано: «Из-за отца своего и из-за матери своей не осквернится» (там же, ст. 11).
Почему же, когда говорится о главном коэне, раньше упоминается его отца?
Возможно, все дело в логическом построении.
Еврейство, как известно, передается по матери. Потому что только о матери человека достоверно известно. Отцовство же всегда может быть под сомнением.
И Тора исходит из этого. О простом коэне сказано, что ему разрешено участвовать в похоронах матери, поскольку точно известно, что это его родная мать, а также и в похоронах отца, хоть отцовство и не является столь же достоверным фактом.
Говоря же о главном коэне, Тора сообщает, что ему нельзя оскверняться, хороня отца. Может, потому, что у нас нет полной уверенности относительно его отцовств? Нет, — читаем в Торе. — Даже к умершей матери ему запрещено прикасаться.
Кроме того, титул «коэн гадоль» (главный коэн) обычно передавался по наследству от отца к сыну. Значит, когда умирал главный коэн, то его сыну, занявшему его место, было запрещено принимать участие в похоронах отца.
Что же касается матери, то если она умерла раньше — он мог ее похоронить. Ведь тогда, он еще не был главным коэном.
Таким образом, для главного коэна, запрет на то, чтобы хоронить мать, как правило, имеет место только в случае, если мать пережила отца. Поэтому отец упомянут раньше.
на основе комментария Ибн Эзры
(великий комментатор Торы; Испания; конец 11-го — начало 12-го вв.)
4. Почему вдову называют вдовой
Главному коэну не так просто вступить в брак. Ведь большинство вариантов, которые годятся обычным людям, для него вообще не актуальны. Как сказано: «Вдову, или разведенную, или обесчещенную, или блудницу — нельзя ему брать» (Ваикра, гл. 21, ст. 14).
Список женщин, запрещенных для главного коэна (на иврите — коэн гадоль) начинается с вдовы (в оригинале — альмана).
Мы знаем, что язык Торы — сущностный, что в нем никогда не бывает случайных слов.
Тогда, почему вдова зовется альманой? Попытаемся это выяснить.
У многих народов расторжение брака, развод — дело простое и весьма обыденное. У мусульман, например, чтобы развестись с женой, достаточно произнести три раза кодовую фразу.
Наши Учителя позаботились о женщине. И чтобы мужья не меняли жен, как перчатки — ввели кетубу (брачный контракт). С тех пор желающий развестись обязан выплатить своей жене денежное содержание, причитающееся ей по кетубе.
Если человек женился на девушке — при разводе он должен выплатить ей двести серебряных монет. Если взял в жены вдову — только сто.
Таким образом, бывшая вдова получала на сто серебряных монет меньше. Эту сотню монет, еще называли «мане». Поэтому вдова — аль-мана, то есть, та, которой не достает мане.
Подчеркнем, что брачный контракт, кетуба — это установление Учителей. Тора ничего подобного не требует. Вместе с тем, понятие «альмана» в Торе — фигурирует.
Выходит, в тексте Торы выражено согласие с решением наших Учителей?
Но почему тогда в законах, регулирующих семейный вопросы, ничего не сказано о кетубе?
Дело в том, что раньше люди были человечнее и добрее. И женщина, выходя замуж, была уверена, что она попадает в хорошие руки, что о ней будут заботиться и ее дальнейшая жизнь сложится к лучшему. Но шло время, люди менялись, причем — не в лучшую сторону.
И вот, раввины заметили, что все чаще к жене стали относиться, как к вещи, которой пользуются, а когда она надоедает — выбрасывают. В семьях место любви стало занимать вожделение, а заботу и доброту стали вытеснять жесткость, холодность и желание получать, ничего не давая взамен. Поэтому Учителя и постановили, что без кетубы не может быть супружеских отношений.
Хочешь жениться? Продемонстрируй серьезность своих намерений. Покажи, что готов позаботиться о супруге и в браке и после его расторжения. И если муж будет знать, что развод для него сопряжен с финансовыми тратами, он не станет с такой легкостью разводиться, но хорошо подумает и прежде все взвесит.
В общем, все то, что раньше было само собой разумеющимся и входило в понятие нормальные человеческие отношения, со временем, перестало быть столь очевидным. Теперь это нужно обговаривать отдельно и закреплять в составленном по всем правилам брачном контракте, заверенном раввином и подписями свидетелей.
К сожалению, нужно признать, что с течением времени, ситуация только ухудшалась. И, чтобы защитить женщину, Учителям, на протяжении поколений, приходилось вводить все новые и новые установления. Эти установления отражали духовный и моральный уровень поколения.
Среди законов Торы нет закона о кетубе, потому что на момент ее дарования и еще добрую тысячу лет после этого — в таком документе не было необходимости. Но все же, в качестве предупреждения о возможном духовном падении, вдова названа альманой.
на основе комментария рава Шломо Левинштейна
(Израиль, наше время)
5. Жизнь за Творца
Один из самых строгих запретов Торы — «И не оскверняйте святого Имени Моего, чтобы освятился Я среди сынов Израиля» (Ваикра, гл. 22, ст. 32).
Запрет осквернять и бесчестить Имя Всевышнего идет рука об руку с заповедью об освящении Имени Небес.
Каждый еврей обязан верить в Творца, верить, что лишь Он Один сотворил мир и управляет им. И если понадобится — за эту веру следует отдать жизнь, но не отрекаться от нее и не осквернять Имя Творца.
На протяжении всей истории ненавистники евреев постоянно пытались заставить их изменить своей вере. Чаще орудовали кнутом, но порой заманивали и пряником.
Бывало, после жестоких истязаний предлагали короткую передышку — глоток свежего воздуха, несколько секунд покоя. Передышку можно было принять. Затем они предлагали «жизнь», полную радужных перспектив и феерического счастья. А вот от жизни приходилось — отказываться.
Для наших Учителей во всех поколениях, главным критерием в принятии решений было соображение, как это скажется на отношении других людей к Торе и заповедям, освятит это Имя Всевышнего или осквернит его.
Человек, старающийся жить по Торе, посвятивший себя ее изучению и, особенно, раввин или духовный наставник — подобен военному, офицеру, который, если ведет себя неподобающе, то позорит не только себя, но всю армию.
Однажды Хафец Хаим (раби Исраэль-Меир hа-Коэн, один из крупнейших Учителей Торы первой половины 20-го века) ждал на вокзале поезда, на котором он должен был ехать в Вильно. Когда до прибытия оставалось несколько минут, к нему подошел незнакомый еврей и попросил пройти вместе с ним.
— В одной семье соблюдают траур по умершему, — сказал незнакомец, — и там не хватает человека для молитвы.
Хафец Хаим, хоть уже помолился — ни секунды не колебался. Он сразу согласился и пошел по названому адресу, чтобы дополнить миньян.
Когда он вернулся на вокзал, оказалось, что его поезд уже уехал, и ему пришлось провести в ожидании следующего несколько утомительных часов. Но он не сожалел о случившемся.
— Ведь, если бы я отказал этому человеку, это могло бы привести, в итоге, к осквернению Имени Всевышнего. А, что может быть хуже этого!
Приведу еще два примера.
Каждый день главы йешивы «Порат Йосеф» раби Йегуды Цадка был очень насыщенным. Наряду с преподаванием, ему приходилось решать и административные вопросы. Поэтому раби Йегуда очень рано вставал, а спать ложился далеко за полночь. Выдержать такой ритм ему помогал получасовой отдых после обеда.
Как-то, к нему пришел мастер, починить холодильник. В этот день раввин днем не отдыхал.
— Я не могу отдыхать, когда другой человек должен работать. В его глазах это, скорее всего, будет воспринято в негативном свете. Причем, отрицательная оценка коснется не только меня, но ляжет, вообще, на всех раввинов. А это уже пахнет осквернением Имени Всевышнего.
Когда закончилась Вторая мировая война, в Эрец Исраэль стали поступать сведения о чудовищных преступлениях фашистов и их пособников. Многие задавались вопросом — «почему?». И не находили ответа.
С этим вопросом ученики пришли к духовному наставнику, раву Йехезкелю Левинштейну. Он сидел и плакал в своей комнатке, взывая к Творцу.
— Владыка мира! Я знал почти всех евреев моего местечка. Почему они удостоились освятить Твое Имя, а я нет!? Когда раби Акиве пришлось отдать жизнь за Творца, он не спрашивал, почему. Он обрадовался, что, наконец, сможет служить Всевышнему «всей душой» — отдать за Него свою душу.
Закончу важным наставлением раби Ицхака-Меира Альтера из г. Нова-Гура (основатель движения Гурских хасидов; известен и как Хидушей hа-Рим — по названию написанной им книги Хидушей а-Рим; Польша, конец 18-го – первая половина 19-го вв.).
Заодно мгновение можно осветить Имя Всевышнего и приобрести целый мир, — говорил он, — но уже в следующее мгновение можно все потерять и лишиться всего, если вдруг закрадется мысль: «какой я герой, какой я святой».
Избегайте гордыни, она может все уничтожить и свести на нет...
на основе комментария рава Авраама Кесслера
(автор книги «Нотрей амен», Израиль, наше время)
Автор текста Мордехай Вейц