Для тех, кто преподает в университетах, студенческие кампусы — настоящее поле битвы. Поле битвы за сердца и души будущего поколения лидеров. За мировоззрение студентов, чтобы воспитать в них верность, преданность своей стране и своему народу, приходится воевать. В условиях, когда исламисты усиленно сеют страх в американском обществе вообще и в студенческой среде — в частности, делать это становится все трудней и трудней.

Мы выросли с мыслью, что такое может случиться где-нибудь в университете на Востоке или на Западном берегу Иордана, где профессоры проповедуют самые радикальные идеи, а студенты склонны к анархизму. Но — не в высшем учебном заведении Мемфиса…

Началось с того, что профессор программы еврейского образования в университете Мемфиса, Давид Паттерсон пригласил меня прочитать его студентам лекцию. Исламисты (не только из числа студентов, но и те, кто не имел к университету никакого отношения), узнав о моем предстоящем появлении, начали действовать, чтобы сорвать лекцию. Они предъявили Давиду Паттерсону требование, чтобы он отменил мое выступление. Письма по электронной почте в огромных количествах поступали и лично доктору Паттерсону и в администрацию университета. От студентов-мусульман, от мусульманской общины города, от мечетей. Вот некоторые выдержки из них:

«Таких людей, как Бриджит, полно в мире. Они — истинные враги ислама. Несмотря на вздор и чушь, которые они несут в своих лекциях, истина об исламе, подобно пожару, распространяется по Америке и по всему миру (Слава Аллаху!)».

«Доктор Давид Паттерсон, пригласивший эту даму, совершает зло гораздо худшее, чем, если бы он позвал Ку Клукс Клан».

Мне было даже интересно, признаюсь, узнать о реакции мусульманской общины на меня, носившую в своем теле шрапнель, выпущенную мусульманами, и намеревавшуюся публично выступить против убийства невинных людей «во имя Аллаха». Если бы они направили хоть толику своей энергии на противостояние радикальным элементам в исламе и назвали бы во всеуслышание массовое истребление мирных людей — убийством, а не джихадом («священной» войной против «неверных»), может быть, нам не пришло бы в голову сомневаться в лояльности американских граждан-мусульман.

Доктор Паттерсон не побоялся ни предупреждений, ни угроз и настоял на том, чтобы лекция состоялась, как было запланировано.

Когда я вошла в аудиторию, построенную в виде амфитеатра, полицейские уже заняли позиции у входов. Примерно половину аудитории составляли мусульмане и их лидеры, одетые в стиле Усамы бин Ладена. Они сели в первые ряды, так, что их глаза оказались на уровне моих глаз. Они, полагаю, сочли, что под «обстрелом» их взглядов, я не посмею говорить то, что собиралась сказать.

Из прошлого опыта мне было известно, что, стоит позволить слушателям задавать вопросы лектору напрямую, как лекция превращается в сущий хаос. Студенты-мусульмане начинают выступать с мест, выплевывая ненависть на Израиль и Соединенные Штаты. Итак, наученная горьким опытом, я перед началом лекции предложила задавать вопросы, записывая их на карточках.

Не успела я произнести вступительные фразы, как передо мной оказался мусульманин-студент — он встал перед кафедрой и попытался затеять голосование. «Эта форма общения с аудиторией, — произнес он, — недемократична. Кто согласен со мной — поднимите руки!».

Провокационное поведение студента лишь подтвердило мои опасения. На помощь мне поспешил доктор Паттерсон. И стал объяснять собравшимся, что обращение к лектору с вопросами на карточках, которые всем сейчас раздадут — общепринятая в университетах, традиционная форма проведения подобных мероприятий.

Однако успокоить толпу доктору Паттерсону не удалось. Тогда я решительно вышла на подиум и потребовала, чтобы все сели. Я заявила, что это моя лекция, а потому именно я буду устанавливать здесь правила. Те, кто не согласен с «методикой» моей работы, вправе покинуть аудиторию.

Студенты были явно шокированы моим поведением и затихли. Присутствовавшие в аудитории не мусульмане — зааплодировали.

Затем я попросила профессора Паттерсона представить меня и вернулась на кафедру. Доктор Паттерсон сказал, реакция на мою предстоящую лекцию на многое открыла ему глаза. И еще он сказал, что никогда не предполагал, что лектору в университете Мемфиса будут угрожать расправой только за то, что он собирается выступить в кампусе. В заключение своей короткой речи он представил меня, и я начала читать лекцию. По обе стороны от меня стояли полицейские, еще несколько — сидели в аудитории, а вокруг здания осуществлялось полицейское патрулирование.

Я тогда не знала, что за несколько недель до моей лекции в этом университете арестовали студента-мусульманина. Среди прочего, ему вменялось в вину владение дисками DVD, на которых были записаны тренировки пилотов и план расположения объектов аэропорта в Мемфисе. На его компьютере были найдены также ссылки на сайты, связанные с радикальными мусульманскими суннитскими организациями Ирака и поисковая система для получения информации, которая открывала возможность перебрасывать бомбы и оружие на территорию аэропорта, минуя службу безопасности.

Не знаю, чем закончилось бы мое выступление в университете Мемфиса, если бы я оказалась без охраны. К счастью, в местном полицейском управлении связали угрозы в мой адрес с общей картиной событий. Включая недавний инцидент, когда иранец, только что закончивший обучение в университете Северной Каролины направил свой автомобиль на толпу студентов, собравшихся на площадке возле учебного корпуса (см. в этом разделе сайта статью Д.Пайпса «Синдром джихада»). И отправили на мою лекцию специальный отряд.

Как только лекция кончилась, мусульмане окружили меня. Одни задавали вопросы, другие — сыпали угрозами. Полицейские подхватили меня под руки и вывели к полицейскому джипу. Машина тронулась под дикие крики разъяренной толпы мусульман…