Эмуна Браверман

Мне казалось, что у меня достаточно опыта. Однако я обнаружила, что неважно,сколько поездок в аэропорт мне пришлось пережить, сколько километров накручено в прошлом — я никогда к этому не привыкну.

Каждая такая поездка — ранит. И в то же время, я понимаю, что все в порядке, что события развиваются так, как должны развиваться.

Я думала, что на этот раз обойдется без слез, но... Мне казалось, что я буду спокойна и собрана. Но все обернулось иначе.

Моего сына отпустили из израильской армии, чтобы принять участие в свадьбе сестры. Я была рада, что он приехал и рада, что он возвращается. Земля Израиля для него — лучшее место. Я горжусь им и надеюсь навестить его осенью.

Но в минуты прощальных объятий слезы полились сами собой. Сцена расставания была настолько впечатляющей, что некоторые провожающие попросили меня обнять их тоже (я была слишком эмоционально истощена, чтобы придумать остроумный ответ).

Уверена, что то же самое произойдет, когда я буду провожать своего зятя, дочь и новорожденную внучку на самолет, который увезет их обратно, в Израиль. Им тоже нужно уезжать (но разве они обязаны забирать с собой ребенка?).

Товарищи моего зятя по учебе ждут его. Кроме того, молодой семье нужно собственное пространство, собственная квартира, собственные друзья и свои гости. Им нужна их жизнь.

Все идет как надо. Но как же меня пугает эта поездка в аэропорт!

Я не слишком эмоциональный человек, но сцены в аэропорту, по моему ощущению, затрагивают самые глубинные струны моей материнской души.

Я уже знаю, что заплачу, когда буду отправлять других своих детей в израильский лагерь. Не имеет значения, что эта поездка будет прекрасна, что дети приобретут новых друзей и укрепят свою связь с Торой. Что для них это будет прекрасным времяпровождением. Но ведь для этого им придется улетать…

Без слез не обойдется и в августе, когда я повезу в аэропорт свою недавно вышедшую замуж дочь и зятя, чтобы они могли начать свою супружескую жизнь на Святой Земле, погрузившись в учебу (мне предстоит пролить много слез, когда я увижу счета за все эти рейсы!).

Это и есть воспитание. Мы плачем, потому что растить детей — и горько, и сладко. Когда они реализуют наши мечты и амбиции, они покидают нас. Это хорошо и нормально, а заодно снижает расходы на еду и количество стирок. И все же мы плачем. От боли. От удовольствия. В знак благодарности за нашу тесную, неразрывную связь.

И детям, и родителям необходимо свое физическое и психологическое пространство. И я благодарна за то, что их отъезд оправдан и вызван позитивными обстоятельствами (они не убегают от нас!).

К тому же, им тоже тяжело. Иногда нам даже приходится немного выталкивать их за дверь — дверь, которая всегда открыта, чтобы принять их обратно, если они будут в этом нуждаться.

Все хорошо. Все нормально. Я не единственный человек, который оказывается в подобных обстоятельствах, и уж, конечно — не единственный провожающий в аэропорту Лос-Анджелеса.

Но как-бы то ни было, знаю, что понадобится много бумажных салфеток для новых и новых рейсов в аэропорт, которые мне предстоит пережить…