Те, кто надеялся, что окончательный вердикт комиссии Винограда осудит премьер-министра Эхуда Ольмерта, а в результате ему придется уйти в отставку, прочитав отчет, испытали разочарование. Еще до того, как финальный отчет был опубликован, Ольмерт успел объявить, что он не последует примеру бывшего министра обороны Амира Переца и начальника Генерального Штаба Армии Израиля Дана Халуца, и, по крайней мере, в ближайшее время не оставит свой пост.

Свое задание комиссия Винограда выполнила — сделала выводы и опубликовала результаты произведенных ею проверок. А в дальнейшем — только народ Израиля может, взяв на вооружение эти выводы, принять соответствующие решения. Если же народ апатичен, если он не в состоянии мобилизоваться и выйти на улицы, протестуя против действий лидеров, не способных его защитить, если народ не в силах повлиять на избранных им членов Кнессета — такой народ будет иметь правительство, которое он заслужил.

Многим показалось, что комиссия Винограда выявила лишь то, что и без того было очевидным для людей, умеющих трезво оценивать обстоятельства. В основном — что израильское правительство вело Вторую Ливанскую войну непрофессионально и непоследовательно. Но давайте прочтем отдельные фрагменты отчета с еще большим вниманием.

В нем, в частности, сказано: «Когда решение о начале военных действий было принято, у Израиля оставались лишь два основных варианта. Каждый — со своей внутренней логикой, своей ценой, со своими достоинствами и недостатками.

Первый вариант предусматривал «короткий, болезненный, сильный и неожиданный для Хизбаллы удар» (в промежуточном отчете комиссии указывалось, что как премьер-министр и члены правительственного кабинета не учли, что Хизбалла может ответить на израильские бомбардировки обстрелом северных израильских поселений).

Второй вариант предполагал проведение широкомасштабной наземной операции, способной кардинально изменить реальную ситуацию в Южном Ливане.

В отчете подчеркивается, что главная проблема состояла в том, что правительство так и не приняло принципиального решения, не сделав выбор между этими двумя вариантами. Более того, лидеры страны даже не попытались понять, к каким последствиям может привести их решение, если они предпочтут первый вариант — второму или наоборот. И вообще — не обсуждали стратегию, которую следовало применить в каждом из этих вариантов. «Неделя сменяла неделю, — написано в отчете, — а серьезного обсуждения вариантов все не было и не было».

Такая нерешительность стала результатом весьма пагубного симбиоза. С одной стороны, Ольмерт боялся «втащить» страну обратно в Ливан, а потому не брал на себя смелость одобрить наземную операцию. С другой — начальник Генштаба Дан Халуц непоколебимо верил в мощь израильской военной авиации и не сомневался, что только она способна определить исход войны.

Вот и оказалось, что в момент, когда армии Израиля все же пришлось ввести в Ливан пехоту и танки, стратегического плана проведения операции — не было. Каждому понятно, что в этих условиях она была обречена на провал.

Результатом 34-дневной войны для Израиля стало соглашение с Хизбаллой о прекращении огня. Этого, как утверждают специалисты, можно было достичь всего за несколько дней военных действий.

Далее в заключении комиссии Винограда читаем: «Вместо того, чтобы остановиться на достигнутом, Израиль открыл наземный фронт. Но это произошло в неблагоприятный момент — когда политическая и дипломатическая ситуация уже не позволяла успешно завершить наземную операцию».

По этому поводу бывший министр обороны Израиля Моше Аренс высказался гораздо резче, назвав вещи своими именами. «Мы потерпели поражение… — подытожил он. — Над Израилем, с его армией, самой сильной на Ближнем Востоке, одержали победу пара тысяч боевиков Хизбаллы. Они действительно победили нас. Потому что в результате 34-дневной войны с Израилем Хизбалла не была разбита. Они выстояли и теперь могут утверждать, что израильская армия не столь сильна, как об этом говорят».

Комиссия Винограда по непонятным причинам не предъявила Эхуду Ольмерту обвинение в страшном преступлении, которое он совершил в последние два дня войны. Он отправил 33 еврейских ребят на верную смерть — только ради того, чтобы придать «повороту» в войне «позитивную окраску». Ольмерт после публикации выводов комиссии, которая подтвердила необходимость наземной операции («решение начать сухопутную операцию было почти необходимо, в рамках ограниченных возможностей, стоящих перед правительством», — подчеркнул судья Виноград), вздохнул с облегчением. Он ожидал от комиссии худшего.

В отчете комиссии акцент сделан на другом — на несерьезном отношении политического и военного руководства к организации военных действий. Членам комиссии так и не удалось получить ни одного свидетельства о том, что правительство и командовании армии проводило (как это должно было быть) хотя бы одно заседание, на котором взвешивались бы шансы на успех действий, осуществленных в последние 60 часов войны. Нет никаких доказательств и того, что до принятия резолюции Совета Безопасности о прекращении военных действий израильское правительство созывало совещание, на котором детально обсуждался этот вопрос.

Почему же израильское руководство с такой настойчивостью требовали, чтобы Соединенные Штаты дали Израилю дополнительное время на наземную операцию, а потом — вообще прервали военные действия, еще до того, как резолюция о прекращении огня вошла в силу?

Ответа на этот вопрос у комиссии Винограда нет.

Решения, которые принимались израильским кабинетом министров, были нелогичными и непоследовательными. Армия Израиля, получая от политиков то распоряжение о начале операции, то — приказ о ее отмене (в зависимости от дипломатической ситуации), не знала, что делать и чего добиваться. В конце концов, начальник Генштаба армии Обороны Израиля, сменивший на этом посту Моше Аялона, объявил, что последние 60 часов Второй Ливанской были не более чем «отвлекающим маневром».

Комиссия Винограда сделала вывод, что Ольмерт так долго не давал разрешение на проведение наземной операции, потому что надеялся, что условия резолюции по прекращению огня удастся улучшить.

В черновом варианте, поданном Израилю помощником Государственного секретаря США Давидом Велчем, значилось, что Совет Безопасности ООН собирается наложить эмбарго на доставку вооружения Хизбалле. Речь шла даже о том, что Израилю будет разрешено применить силу для реализации данного постановления. Однако в последующих вариантах, представленных Израилю, ни слова об эмбарго уже не было.

Вполне возможно, что Президент Буш, который использовал все свои дипломатические возможности, чтобы обеспечить Израилю время для достижения убедительной победы над Хизбаллой, представляющей Иран, был настолько разочарован неудачами Израиля, что решил не воевать за Израиль с постоянными членами Совета Безопасности. Так это — мы не знаем. Но в любом случае бывший посол Соединенных Штатов в ООН, Джон Болтон, во время своего недавнего визита в нашу страну, категорически отрицает, что наземная операция израильской армии хотя бы в какой-то степени положительно повлияла на формулировку резолюции №1701, принятой Советом Безопасности.

Что же касается Ольмерта, он оценивает выводы комиссии с единственной точки зрения: удастся ему остаться в своем кресле или не удастся. И в этом смысле комиссия Винограда его «спасла», направив основной удар в адрес израильской армии. Неудачи военных описаны в отчетах комиссии в «серых» тонах, что, конечно же, помогло перевести огонь с Ольмерта на армию.

Особенно досталось в отчете Генеральному Штабу армии, который по всем пунктам оказался под градом критики. Комиссия сделала вывод, что Генеральный Штаб до самого последнего момента так и не принял отчетливого решения по поводу характера осуществляемых военных действий: следует ли квалифицировать их как войну или — назвать «крупной операцией», реализованной в целях безопасности страны и ее мирных граждан.

Еще более серьезным стало прозвучавшее в отчете обвинение армейского командования в том, что израильские войска находятся в кризисной ситуации. Боевая дисциплина на всех уровнях — отсутствует, нет решительности в исполнении военных заданий, лидеры во время боевых действий не берут на себя ответственность, не подают личный пример и не проявляют волю к победе. Иными словами, «знаком минус» отмечено все то, что в прошлом было «сильной стороной» израильского воинства.

Особенно досталось в отчете командирам дивизий, которые, как отмечалось, руководили сражениями издали, не появляясь на поле битвы, среди бойцов.

Генерал-лейтенант Габи Ашкенази, который стал начальником Генерального Штаба, сменив на этом посту опозорившегося Дана Халуца, подчеркнул, что главная его задача теперь — восстановить доброе имя сухопутных войск. Немалую роль в неудачах армии во время Второй Ливанской войны сыграла недостаточная тренированность израильских бойцов-резервистов и плохое обеспечение их подразделений самым необходимым снаряжением.

Израильские средства массовой информации, анализируя данные отчета, сконцентрировались все же на личности израильского премьер-министра Эхуда Ольмерта.

Так, известный израильский политический обозреватель Йоси Клайн а-Леви подчеркнул, что Ольмерт — первый в Израиле премьер-министр, который всю жизнь был политиком. Ему нельзя верить. А солдаты не хотят защищать страну, если они не могут верить в честность ее лидеров. Тем более, что Ольмерт всегда ставит собственные интересы выше интересов народа. И это давно всем очевидно.

«Ольмерт — олицетворение кризиса, — писал в одной из своих статей, опубликованной в израильской газете Гаарец, израильский журналист Ари Шавит (пожалуй, самый беспощадный критик методов ведения этой войны). — Этот циничный человек — воплощение ярко выраженной и охватившей весь его «организм» культурной болезни, симптомы которой — предательство идей, принципов, базовых убеждений, мировоззрения и извращенное восприятие действительности. Это — изощренность без совести и морального компаса, что ведет к неизбежному падению…Невозможно реабилитировать страну и армию, если главнокомандующему не хватает прямоты, честности, если он потерял уважение людей».

Отчет комиссии Винограда, — считает Ари Шавит, — на самом деле — комментарий, в котором говорится о состоянии нашего народа. Правдивый комментарий. Члены комиссии заглянули правде в глаза. В отличие от премьер-министра, который «не произнес ни одной правдивой речи о том, в каком состоянии находится народ».

«Человек, который посылает нас в бой, — заключает автор статьи, опубликованной в престижном американском издании Уолл Стрит Джорнал, Михаил Орен из центра «Шалем», — не может избежать ответственности за нашу судьбу».

В международном отделе связей с общественностью, который должен вести разъяснительную работу, — сообщал редактор газеты Джерусалем Пост Давид Горовиц, — положение катастрофическое. Сразу же после того, как Израиль прекратил поставлять в Газу бензин и электроэнергию, Хамас затрубил на весь мир, что Израиль готов «заморозить палестинских детей», что якобы, в Газе вообще не было электричества и т.д. и т.п.

В это время нигде невозможно было найти работников отдела связей с общественностью. Сотрудники посольств многих европейских стран находились где-то на учебной сессии, а наиболее убедительный представитель этой службы, отправился в очередной отпуск. Короче говоря, не нашлось никого, кто сказал бы миру правду о реальном положении дел. В частности, сообщил бы, что фотографии, где Хамас проводит заседание своего кабинета при свечах — обыкновенная «обманка». Фотографии эти были сделаны в дневное время, в помещении стало темно, когда на окнах опустили жалюзи…

Горовиц с иронией отмечает, что Ольмерт, тем не менее, сумел по достоинству оценить значение связей с общественностью — когда обсуждал с обозревателями СМИ важный для него вопрос: как преуменьшить укус комиссии Винограда.

Но, наверное, самое серьезное обвинение, предъявленное израильскому правительству — обвинение в том, оно не способно учиться на собственных ошибках, допущенных в прошлом, и повторяет их сегодня в Газе.

Об этом писалось в редакционной колонке газеты Гаарец. Здесь же говорилось, что окончательный отчет комиссии Винограда оказался более жестким, чем промежуточный. Потому что «провалы первых дней войны так и остались только «провалами». Выводов — не последовало. Ни правительство, ни командование армии не произвели работу над ошибками».

А пока мы снова стали свидетелями повторения того, что случилось в Ливане. С небольшой поправкой — теперь речь идет о событиях в секторе Газы.

У правительства и сегодня нет стратегического плана по урегулированию сложившейся ситуации.

Еще недавно Израиль дал Хизбалле возможность накапливать свой военный потенциал, потому что боялся начать военные действия — из опасения, что они втянут страну в трясину войны. То же самое происходит и сегодня: израильское правительство не решается на широкомасштабную сухопутную операцию в Газе, опасаясь, что ЦАХАЛ понесет слишком большие потери. Ведь враг — хорошо натренирован и прекрасно вооружен. Израильская сдерживающая сила продолжает катиться под уклон.

Как раньше, так и теперь, израильское правительство демонстрирует полную беспомощность, не имея единого мнения, — пишет в своей статье, корреспондент газеты Джерусалем Пост Каролин Глик. — На решительные действия оно не способно. Сегодня оно прекращает подачу топлива и энергии в сектор Газы, а назавтра поставки возобновляются. Если в какой-то день правительство критикует Египет за его неумение контролировать Филадельфийский коридор, то назавтра оно начинает вдруг превозносить Египет за его «усилия». У израильских лидеров нет последовательной стратегии, они не могут объяснить народу, какие цели они перед собой ставят. Когда что-то случается, правительство предпочитает умалчивать о своих действиях — даже если его граждане живут под постоянными ракетными обстрелами.

Односторонний уход из Газы, — подчеркивает Каролин Глик, — очередная страшная ошибка. Вера в то, что кто-то другой защитит нас, когда мы сами отказываемся использовать свое право себя защитить — ничем не оправдана.

Когда-то международная общественность утверждала, что силы ООН не допустят возвращения Хизбаллы в Южный Ливан. А сегодня мы надеемся на Египет — на то, что он будет контролировать границу между Синаем и сектором Газы.

Гражданка Израиля Элишева Цемах, потерявшая на войне сына, сказала, что она требует отставки правительства. И не потому, что сын ее погиб в этой хаотичной войне. Но — потому, что хочет сохранить жизнь другим своим сыновьям…