Материалы сайта www.evrey.com
Посещайте наш сайт ежедневно!

Дебора Данан

Даниэлю Шлейдеру и его жене Лиор, которые покинут Израиль в следующем месяце, будет нелегко это сделать.

«Я знаю, что весь полет у меня будут слезы на глазах», — говорит Даниэль.

Он родился в Мексике, ребенком жил некоторое время в Израиле, потом уехал, затем, когда ему исполнилось 18 лет — вернулся. Он считает себя «глубоким сионистом». Служил в боевых частях в израильской армии, женился на израильтянке и сделал карьеру в израильской компании.

Биньямин Нетаниягу, придя к власти, подобрал коалицию, включающую крайне правые партии, и начал продвигать изменения, которые подрывают израильскую демократию. Тогда Шлейдер купил билеты в Барселону. По его словам, испанский язык, которым он владеет, вкупе с дешевизной жизни в этом городе, сделали его привлекательным для него. Однако, основная причина переезда — чтобы не видеть, как меняется Израиль.

 «Мы, продавая наши мозги, — говорит он, — в течение 75 лет строили израильскую экономику. И вот, всего за полгода все это разрушается».

Шлейдер участвовал в массовых протестах, которые проходили по всей стране — в ответ на попытки нового правого правительства лишить судебную систему большей части ее власти и независимости. Вначале он думал остаться в Израиле и бороться с изменениями, не убегая от них. Однако он принимает, что большинство израильтян проголосовало за те ценности, которые сам он не разделяет.

«Я спрашивал себя, кто я на самом деле такой, чтобы бороться с тем, к чему стремится большинство в народе?».

Шлейдер далеко не одинок в своем стремлении покинуть Израиль.

Впрочем, израильтяне уезжали за границу по разным причинам. Одни искали новые возможности для бизнеса, другие — для обретения опыта в выбранных ими областях деятельности.

В этом году число отъездов, похоже, набирает обороты. Эмиграция из Израиля в стране называется словом — «йерида» (буквально — «спуск», «падение»; имеется в виду его духовный аспект — прим. пер.). Тем не менее, многие израильтяне обдумывают эту возможность.

Многие люди и прежде подумывали об эмиграции, но решения нового правительства подтолкнули их к этому шагу. Так говорят десятки людей, находящихся на разных стадиях процесса эмиграции и сотрудники организаций, занимающихся этими вопросами.

«Я несколько лет обдумывал идею эмиграции из Израиля, — говорит Шлейдер. — Не потому что считал, что надо обязательно уехать из Израиля. Просто мне хотелось попробовать что-то новое... Но в прошлом году, когда началось это сумасшествие, я понял, куда катится страна. Моя жена, которая сомневалась в идее переезда, тоже пришла к этому после последних выборов. Это можно назвать той соломинкой, которая сломала спину верблюду... Когда началась эта юридическая революция, мы решили, что нужно ехать немедленно».

Компания Ocean Relocation, которая занимается вопросами иммиграции в Израиль и эмиграции из него, начиная с января этого года, когда министр юстиции Ярив Левин представил свой план судебной реформы, получает более ста просьб в день.

Шай Обазанек, старший менеджер компании, говорит, что количество просьб на эмиграцию, по сравнению с прошлым годом, увеличилось в четыре раза. «Еще никогда в истории нашей компании не было такого высокого спроса» — говорит Обазанек.

А его компания существует уже 80 лет.

Шломит Дренгер, руководитель отдела развития бизнеса компании, сказала, что среди желающих уехать — все слои общества. Одни семьи вынуждены уехать из-за политической ситуации. Другие — потому что купили жилье заграницей, чтобы переехать туда, если возникнет такая необходимость. Третьи по роду деятельности могут работать удаленно, но — обеспокоены беспорядками в стране.

Многих подвигли к этому шагу экономические проблемы. Иностранные инвесторы предупреждают: если юридическая реформа продолжится, компании побоятся вкладывать деньги в израильские бизнесы, что приводит к ослаблению шекеля. Шекель уже слабеет, и жизнь в стране в будущем может стать еще дороже.

«Наиболее распространенное направление для отъезда — Европа», — говорит Дренгер.

Сегодня туда направляются 70% желающих уехать из Израиля (по сравнению с 40% в недавнем прошлом). Европа привлекает тем, что там удобные часовые пояса, хорошее качество жизни и, что самое главное — сравнительно легко получить заграничный паспорт. Особенно это верно для таких стран, как Польша и Португалия. У многих израильтян есть корни в этих странах, а те, члены семей которых были вынуждены покинуть эти страны из-за Катастрофы или в результате преследований инквизиции, имеют право на гражданство.

«С другой стороны, — продолжает Дренгер, — значительно снизилась эмиграция в США, хотя там самая большая еврейская диаспора. Соединенные Штаты известны жесткими иммиграционными законами и высокой стоимостью жизни в районах концентрации евреев и израильтян. Израильтянам, которые не имеют право на гражданство в Европе, гораздо легче получить там вид на жительство, нежели в США».

Есть и такие израильтяне, которые не выбирают страну заранее.

Так, Офер Стерн, разработчик технологий, уволился с работы в Израиле, и теперь путешествует по всему миру с расчетом со временем выбрать место, где он хотел бы жить.

«Мы живем в демократической стране, а демократия зависит о демографии. И я не могу ничего с этим сделать», — говорит он, имея в виду ортодоксальных евреев.

Религиозные евреи, как правило, имеют правые политические взгляды. И это — самый быстрорастущий сегмент израильского населения.

«Страны, которую я люблю и всегда любил, — сетует Стерн, — уже не будет здесь через 10 лет. Это будет страна для других людей, но не для меня».

Одни уже начали эмиграционный процесс, другие, подобно Марни Мандель, родившейся в США, матери двоих детей — еще не приняли решения. Она больше всего боится, что судебная реформа может изменить существующую защиту гражданских прав.

«Если так называемая реформа войдет в силу, что на самом деле явится переворотом, — рассуждает она — вряд ли я захочу, чтобы мои дети росли и служили в армии, где партикуляризм будет перевешивать основные права человека, столь существенные в системе моих ценностей». Если причина для эмиграции политическая ситуация — многие обратившиеся пока так и не делают этого шага.

В США, кстати сказать, за несколько недель до президентских выборов 2020 года сложилась аналогичная ситуация. Количество просьб в фирмы, специализирующиеся на помощи эмиграции для американцев сильно возросло. Сегодня перед новыми выборами в Америке снова возникла та же тенденция. Многие просьбы поступают от евреев, опасающихся второй администрации Трампа после того, как он отказался однозначно осудить сторонников превосходства белой расы. Когда к власти пришел Байден, страхи улеглись, и многие отозвали свои просьбы.

Однако сценарий Трампа не совсем аналогичен с ситуацией в Израиле. Одно из таких отличий заключается в том, что израильтяне реагируют на политические решения избранного правительства, а не на возможные последствия выборов. Более того, американское законодательство содержит гарантии, что ни отдельная партия, ни отдельный лидер — не могут получить абсолютную власть. В Израиле все же есть такая опасность — в случае, если решения правительства будут приняты в Кнессете.

Касандра Ларенас уже давно вынашивала идею переехать заграницу. «У меня нет детей. Таким, как я, Израилю нечего предложить, — говорит она. — Я много путешествовала и поэтому представляю, какое качество жизни у меня может быть заграницей. Но прежде я отказывалась от этой идеи. Я все-таки я еврейка, и моя семья здесь».

Однако последние события изменили ее мнение. Ларенас говорит, что она не против реформы, но против того, как она проводится в жизнь. Она заявляет, что реформа абсолютно игнорирует настроения миллионов людей по другую сторону политического спектра.

Касандра Ларенас родилась и выросла в Чили во время правления военной диктатуры Аугусто Пиночета.

«Помню это время и не хочу, чтобы оно вернулось в мою жизнь», — говорит Касандра.

Она приобрела билет заграницу на конец весны, но планирует сохранить израильское гражданство, чтобы когда-нибудь вернуться сюда.

Уход либеральных и умеренных израильтян может иметь последствия для политического будущего Израиля.

Израиль не разрешает своим гражданам, находящимся заграницей, голосовать заочно. Это означает, что тем, кто хочет влиять на израильскую политику, придется совершать дорогостоящие, а, возможно, и частые поездки в Израиль, чтобы участвовать в выборах.

Биньямин-Михаил Аронов, родители которого переехали из России в США, где он и вырос, рассказывает, чтов Израиле, израильтяне часто задают ему вопрос: «Зачем ты переехал сюда из США? Мы все мечтаем выбраться отсюда. Здесь нет будущего».

Теперь он понял, что они были правы.

«Я думал, — продолжает он, — что предостережения могут сказаться на наших детях или внуках, но я, по крайней мере, проживу жизнь в секулярной золотой эре высоких технологий. Но теперь я вижу, что мечта о тель-авивских пляжах, вечеринках, общение с очень умными светскими людьми, меняющими мир с помощью высоких технологий — оказалась еще более призрачной, чем во времена Герцля... Я нашел здесь мой идеальный еврейский дом, который, как это ни грустно, разрушили сами евреи».

Не все, кто уезжает, идеологически связаны с протестным движением. Так, к примеру, Амир Коэн, который просил не называть его настоящее имя (он еще не сказал на работе о том, что планирует отъезд) сегодня работает лектором по информатике в университете Ариэля на Западном Берегу. На прошлых выборах он голосовал за партию Оцма Йегудит, возглавляемую Итамаром Бен Гвиром. Коэн был готов отложить свои разногласия с ортодоксальными партиями, если бы это принесло политическую стабильность, но очень быстро разочаровался.

«Мы на пути к гражданской войне, — полагает он. — И я подумал — зачем мне все это? На свете много мест, куда я могу поехать».

Коэн остался в Израиле после того, как одного из его братьев убили в Газе в 2014 году. Но сегодня, по его словам, другие его братья подали документы на получение венгерских паспортов, чтобы навсегда переехать за границу.

«Я не один, — уверяет Коэн. — Большая часть моих друзей и родственников думают так же».

Другие израильтяне, подобно Омеру Мизрахи, считают себя аполитичными. На прошлых выборах Мизрахи вообще не пошел голосовать.

Омеру 27 лет, он — подрядчик из Иерусалима и собирается уехать в Калифорнию.

У него для отъезда — менее распространенный мотив: реальный страх за свою жизнь. Мизрахи говорил о больших пробках в Иерусалиме, и о том, что в случае, если произойдет теракт и по нему начнут стрелять, ему будет некуда деться. А теракты здесь случаются раз-два в неделю.

Шлейдер готовится к отъезду. Он опубликовал в Facebook объявление о продаже своей компании Тесла. Он надеется, что массовые антиправительственные протесты изменят ситуацию, а пока он заказал билет на 14 апреля, в один конец.

«Я мечтаю вернуться в Израиль, но не знаю, произойдет ли это когда-нибудь, — говорит он. — Мы понимаем, что наше решение эгоистично, но это не означает, что теперь мы в меньшей степени евреи».

Jewish telegraphic Agency

От редакции:

Спросите у этих и у других людей, которые участвуют в протестном движении — что конкретно их пугает в реформе, запланированной правительством Нетаниягу?

И не рассчитывайте на вразумительный, аргументированный ответ. Они его просто не знают.

Этим невежеством, и пользуются организаторы движения, не гнушаясь откровенной ложью, вытаскивая из общего контекста «обрывки», которые с выгодой можно приспособить к пропаганде собственных идей.

Впрочем, идея у них, по сути, одна — удержаться у власти, пусть даже в ее «усеченном» варианте.