В Мишне читаем:

Если (человек) резал предназначенное для приношения животное с намерением совершить зерику за пределами Храма, за пределами Храма есть его мясо и даже кожу с хвоста (или курдюка), приношение будет непригодным (ни для сожжения ни для еды), однако наказание за это не полагается.

Если (совершающий процедуру приношения человек) намеревался перенести зерику на следующий день, на следующий день есть мясо и даже кожу с хвоста (или курдюка) животного, приношение будет непригодным и человек (который собирался так поступить) подлежит наказанию.

Приступая к анализу Мишны, Талмуд конкретизирует ее содержание.

Речь здесь идет и о запрете употреблять в пищу те части предназначенного для приношения животного, которые по правилам проведения процедуры приношения подлежат воскурению, - уточняет Раби (великий раби Иегуда а-Наси - редактор текста Мишны, начало 3-го века). - На это указывают, в частности, слова о коже с хвоста, которую полагалось воскуривать (сжигать на мизбеахе). И в случае, если человек, осуществляя процедуру приношения имел намерение употребить эту кожу в еду, корбан (приношение в Храме) будет непригодным для использования.

Приношение становится непригодным, - делает обобщение раби Элиэзер (выдающийся тана, Учитель Мишны второго поколения, 1-й век), - если человек, осуществляя шехиту (когда животное режут безболезненным, предусмотренным законами Торы способом), мысленно предназначает для еды те части туши животного, которые положено воскуривать и - наоборот.

Это - дополнительные, вытекающие из текста Мишны правила, - говорит рав Ѓуна (великий Учитель Талмуда второго поколения, 3-й век). - Однако основу ее составляют пространственный и временной аспекты. И каждое слово в ней - на своем месте в общем логическом ряду.

Суть проблемы в том, что по правилам процедуры приношения в Храме разных животных и, соответственно - приношений разных категорий, одни и те же части туши животного могут в одном случае подлежать воскурению, в другом - их едят.

Кожу с хвоста козленка, согласно процедуре большинства приношений - съедают, - говорит рав Хисда (ученик рава Ѓуны; один из крупнейших Учителей третьего поколения; Вавилон, 3-й век). - Исключение составляет приношение ола (всесожжения; символизирует тотальную близость с Творцом), когда туша животного сжигается полностью.

В этой ситуации сохраняется цельность Мишны, и «побочные сюжетные линии» могут быть выявлены только путем глубокого исследования.

На чем основывается вывод, что нарушение временных границ всего процесса приношения в Храме приводит к наказанию? - спрашивает Талмуд.

И находит источник этого положения Мишны в Торе, где сказано: «Если съедено будет от него (корбана) на третий день, корбан не будет желанен Всевышнему... Всякий, кто поступил так, понесет за это ответственность...И истребится душа его из народа...» (Ваикра, гл. 19, ст. 7, 8).

В этой цитате, подчеркивается именно временной фактор. Отсюда Учителя заключают, что того, кто провел один из этапов процедуры приношения в неположенном месте - не наказывают.

Итак, мы выяснили, что территориальные и временные нарушения установленных рамок проведения процедуры приношения в Храме делают корбан непригодным для сожжения и еды. Закономерно возникает вопрос: но, может быть, такое приношение все же принимается Небесами и искупает проступок владельца принесенного в Храм животного?

Нет, проступок не искупается, - отвечает Талмуд. - Человеку придется взять для приношения в Храм другое животное, и коэны должны будут совершить всю процедуру заново. Ибо в том же, приведенном выше фрагменте Торы есть прямое указание - «...корбан не будет желанен Всевышнему».

Талмуд приводит цитату из Торы, в которой сказано - «Если на третий день будет съедено мясо его приношения-шеламим (символизирует хорошее настроение и благодарность Творцу), не удостоится корбан (приношение в Храм) благоволения Небес и не будет засчитана владельцу (предназначенного для приношения животного), а само приношение будет непригодным (ни для сожжения ни для еды)» (Ваикра, гл. 7, ст. 18). И начинает исследовать ее, вникая в детали и подробности.

Слово «третий» содержит более глубокий смысл, чем может показаться, на первый взгляд, - говорит рав Папа (великий Учитель Талмуда пятого поколения; Вавилон, 5-й век).

Здесь подчеркивается, - уточняет Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4-й век), - что три вида намерений делает корбан непригодным для использования: когда человек, осуществляя процедуру приношения собирается вне Храма провести этап зерика (окропление кровью мизбеаха; в условном переводе - «жертвенник»), съесть мясо корбана или воскурить внутренности животного.

Речь в этом фрагменте Торы идет лишь о намерении или - о свершившемся факте? - спрашивает раби Элиэзер (выдающийся тана, Учитель Мишны второго поколения, 1-й век). - Если - о свершившемся факте, то получается, что корбан, пройдя процедуру приношения, был кошерным, а непригодным для использования стал - ретроспективно, после того, как его съели на третий день после завершения процедуры.

Учителя обращают внимание на употребление в цитате притяжательного местоимения - «его». И анализируют связанные с этим аспекты.

Это местоимение выделяет описанную в данном фрагменте ситуацию среди других, подобных, - говорит Бен Азай. - И мы понимаем, что именно в этом случае, когда коэн (служитель в Храме), совершая процедуру приношения, в мыслях неверно сформулировал свои намерения относительно временного регламента проведения завершающих процедуру действий, приношение владельцу предназначенного для приношения животного - не засчитывается.

В результате обстоятельного и углубленного обсуждения, в ходе которого Учителя рассматривают буквально каждое слово в приведенном выше отрывке Торы, Талмуд подводит итог: корбан (приношение в Храме) не становится непригодным для использования - постфактум, это происходит во время процедуры осуществления приношения, в момент, когда коэн, совершающий эту процедуру, допускает ошибку в намерениях.

При этом подчеркивается, что достаточно и одной ошибки в помыслах (мысленного нарушения временных или пространственных границ), чтобы корбан стал непригодным для сожжения и для еды и не был принят Небесами.

Талмуд сообщает, что за мысленное изменение установленного временного регламента нарушителя наказывали ударами плетью (как, собственно, и в других случаях, когда провинность не была связана с реализованными действиями).

Однако из содержания этого листа мы узнаем, что неправильные намерения не всегда влечет за собой столь нежелательный результат.

Если на каком-то этапе осуществления процедуры приношения человек собирался съесть мясо корбана не в том месте, где полагается, и пропустив установленное для этого время, - говорит Учитель Талмуда по имени Ильфа (первое поколение Учителей, 3-й век), - два неправильных намерения как будто бы нейтрализуют друг друга, а в результате корбан остается пригодным и для сожжения и для еды.

Если во время шехиты (когда животное режут безболезненным, описанным в Торе способом) мысли о неположенном месте и пропущенном времени проведения трапезы по завершении процедуры приношения приходят в голову человека сразу, - уточняет раби Йоси (великий Учитель Мишны; 2-й век), - они могут нейтрализовать друг друга. Но если между одним и другим неправильными намерениями проходит время, и человек успевает отказаться от одного из них, в силу вступает первое намерение и корбан становится некошерным.

Имеет ли значение количество мяса предназначенного для приношения животного, которое человек собирался съесть в неположенном месте и в запрещенное время? - спрашивает Талмуд. - Быть может, если он планировал съесть кусочек, величиной с маслину, это в любом случае не повлияет на кошерность корбана?

Стараясь предусмотреть все возможные виды нарушений, Учителя вникают в казалось бы, незначительные детали и подробности, рассматривают самые разнообразные, порой даже - гипотетические варианты ситуаций, которые в реальности практически не встречаются, но их обсуждение дает ключ к решению вполне насущных в данном контексте проблем.

Здесь, на нашем листе, проблема формулируется иначе: будет ли корбан пригоден для использования, если человек на начальных этапах процедуры приношения собирался съесть половину маленького кусочка мяса (величиной с маслину), скажем, за пределами Храма, а вторую его часть - на территории Храма, но - с опозданием (относительно установленного регламента)?

На чем основано исследование Рава? - спрашивает Талмуд.

И отвечает: за исходное в своей логической цепочке он берет утверждение, что в случае, если какую-либо обладающую тумой (духовная нечистота) первой степени еду - в объеме одного яйца смешают с едой (в том же количестве), обладающей меньшей степенью духовной нечистоты, вся смесь приобретет первую (наивысшую) степень нечистоты. Если же смесь поделить пополам, будет считаться, что каждая из половин имеет вторую степень тумы. Если обе половины такой еды (вместе или по отдельности) попадут в труму (в данном случае - продукцию из выделенной в пользу коэнов - служителей в Храме - части урожая; по еврейскому закону это полагалось делать каждому земледельцу), трума станет нечистой, а значит, и непригодной для употребления в пищу.

Не вникая в детали проведения аналогий с рассматриваемыми в нашем контексте обстоятельствами, скажем лишь, что обе половины куска, согласно точке зрения Равы, в результате как бы объединяются в одно целое.

Иная грань Истины открывается раву Ѓамнуне (великий Учитель Талмуда в Вавилоне, 3-й век). Согласно его позиции, наслаивающиеся друг на друга намерения не имеют четких «очертаний» (тем более - когда речь идет о ничтожно малых количествах мяса), «нейтрализуются», и корбан остается пригодным и для сожжения и для еды. Изучив (так же, как это сделал Рава) возможность провести аналогию с получившей туму пищей в объеме яйца, он приходит к выводу, что ситуации имеют принципиальные различия. В частности, отмечает, что у того, кто занимался процедурой приношения, изначально не было намерения, нарушая правила, съесть кусок мяса предназначенного для приношения животного в размере целой маслины. В его помыслах фигурирует количество, соответствующее лишь половине маслины. В случае с тумой речь все же идет об объеме целого яйца.

Если человек на начальных этапах осуществления процедуры приношения подумал о том, что мясо корбана не будет съедено вовремя и его отдадут собакам, - говорит раби Янай (великий Учитель Талмуда, 3-й век), - корбан будет некошерным.

Это одно из проявлений идеи, что помыслы человека могут управлять судьбами других людей. В данном случае из содержания этого листа, как, впрочем и - предыдущих, мы узнаем, что от помыслов коэна во многом зависит, получит владелец принесенного в Храм животного прощение Небес или - не получит...

Мы приступаем к знакомству с третьей главой трактата Зевахим.

Как не раз было сказано в наших обзорах, тексты Талмуда составлены по принципу, условно говоря - «концентрических окружностей». Талмуд, как правило, вновь и вновь возвращается к тем же темам, всякий раз - на более глубоком уровне рассматривая те же установления, выявляя в них все новые и новые детали и нюансы. Наглядный пример этому - наша, третья глава трактата Зевахим: до этого обсудив все этапы процедуры приношения, Талмуд опять приводит «сюжет» к началу работы над приношением и разбирает, теперь уже - с незатронутыми ранее подробностями, процесс шехиты.

В тексте первой Мишны третьей главы читаем:

Так же - и на этапе олахи (перенесения сосуда с кровью к мизбеаху, то есть, условно говоря - «жертвеннику»). Если зар взял в руки сосуд с кровью животного, собранной коэном, он просто должен вернуть этот сосуд коэну. Никакого влияния на статус корбана при этом зар не оказывает.

Казалось бы, такого не может быть в принципе. Ведь известно, что человеку, получившему туму, нельзя входить на территорию Храма до тех пор, пока он окончательно не очистится и не станет таѓор (духовно чистым). Известно и другое: шехиту предназначенному для приношения в Храме животному полагается делать только на территории храмового двора.

Как же разрешается это противоречие?

Учителя обсуждают значение понятия - «войти в Храм». И дают заключение, что в случае, если человек стоит за пределами территории Храма и лишь руку вытянет так, что она окажется над землей храмового двора, будет считаться, что он пересек границы Храма.

Это заключение как будто бы и вовсе вычеркивает человека-таме из списка людей, которые могут делать шехиту животному, предназначенному для приношения в Храме.

Но зачем же тогда Мишна включает в свое перечисление и таких людей?

Дело в том, - объясняет Талмуд, что Мишне в данном случае важно подчеркнуть: если, допустим, у человека-таме был при себе длинный нож и ему удалось все же, стоя за пределами Храма (предназначенное для приношения животное при этом находилось на храмовой территории), совершить шехиту, не коснувшись туши животного (то есть - не передав ему туму), постфактум считается, что корбан пригоден для проведения остальных этапов процедуры приношения.

Однако, поскольку сохранить кошерность корбана в таких обстоятельствах чрезвычайно трудно, Учителя вынесли постановление, запрещающее человеку, получившему туму, совершать шехиту животному, предназначенному для приношения в Храме.

И хотя изначально зару-таѓор разрешается реализовывать этот, начальный этап процедуры приношения - ибо в Торе об этом сказано: «И будет зарезан бык … и принесут коэны, сыновья Аарона [его] кровь и окропят ею мизбеах» (Ваикра, гл. 1, ст. 5) - Талмуд подчеркивает, что ситуация, когда животное режет способный служить в Храме коэн всегда предпочтительнее...

На нашем листе Талмуд фокусирует внимание на некоторых особенностях процедуры приношения на этапе шехиты (когда предназначенное для приношения в Храме животное режут предусмотренным законами Торы, безболезненным способом).

Речь идет, в частности, об обязательном в процессе шехиты возложении рук на голову животного (на иврите это действие называется - смиха).

Однако, как отмечалось в предыдущем обзоре, это касается лишь таких ситуаций, когда процесс на начальном этапе «вышел из-под контроля» и это обнаружилось постфактум. По установленным нашими Учителями правилам, делать это не следует, ибо существует вполне оправданное опасение, что такой человек случайно коснется туши зарезанного им животного, передаст корбану (приношению в Храме) духовную нечистоту и мясо животного станет некошерным.

В отличие от шехиты, хозяин животного вправе возложить руки на его голову только в состоянии таѓор (духовной чистоты). Ведь в Торе об этом сказано, что смиху совершают, возлагая руки на голову животного - «перед Всевышним», то есть - находясь во внутреннем дворе Храма (азара), куда люди в состоянии таме входить не имели права.

Но ведь и о шхите жертвенного животного сказано: «… и зарежет быка перед Всевышним». Почему же по поводу шхиты Учителя не делают вывод, что по закону Торы этот этап должен осуществлять только таѓор?

Далее Талмуд переходит к обсуждению вопроса, какую ответственность несет человек, который, будучи в состоянии таме (духовной нечистоты), намеренно коснулся туши зарезанного животного, передав мясу корбана духовную нечистоту, то есть - сделав корбан не пригодным для дальнейшего проведения процедуры приношения.

Этот человек от наказания свободен, - говорит раби Йоханан (крупнейший амора, Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3-й век).

Его следует приговорить к определенному количеству ударов плетью, - говорит Реш Лакиш (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3-й век, ученик, а потом и коллега раби Йоханана, 3-й век). - Также, как за всякое нарушение законов Торы. Ибо в Торе есть закон, запрещающий человеку-таме касаться мяса корбанот Как сказано: «Ни к какой святыне да ни притронется (человек, получивший туму)» (Ваикра, гл.12, ст. 4).

Но почему же тогда раби Йоханан, открывая иную грань Истины, оставляет приведенную выше цитату из Торы без внимания?

Дело в том, - объясняет Талмуд, - что вступившие в дискуссию Учителя, детально анализируя эту цитату, по-разному прочитывают значение слова кодеш (святыня). В отличие от Реш Лакиша, раби Йоханан говорит, что в данном фрагменте Торы речь идет о труме (части урожая, которую каждый земледелец Эрец Исраэль должен отделить в пользу коэнов) - труму коэны могут есть лишь в состоянии таѓор.

На нашем листе Талмуд продолжает обсуждение проблем, возникающих в случае, когда человек в состоянии таме (духовной нечистоты) касался туши предназначенного для приношения и зарезанного животного или - ел мясо корбана (приношения в Храме).

Рассматривается ситуация, при которой человек-таме ел мясо корбана еще до того, как была совершена зерика, то есть - до того, как кровью этого животного окропили мизбеах (в условном переводе - «жертвенник»), а значит, к тому же, имело место еще и нарушение порядка проведения процедуры приношения.

В Торе конкретно не сказано, что человеку в состоянии таме запрещается есть мясо корбана еще до этапа зерики, - говорит раби Йоханан. - Следовательно, тот, кто сделал это, свободен от наказания.

Также, как на предыдущем листе, Реш Лакиш приводит в доказательство своей точки зрения ту же цитату из Торы - «...И ни к какой святыне не притронется (человек, получивший туму)» (Ваикра, гл.12, ст. 4). Детально исследуя ее, он выделяет слова - «ни к какой святыне» и делает вывод, что они призваны подчеркнуть, что запрет распространяется, на весь период свершения процедуры приношения, на всех ее этапах - не только после этапа зерики, но и перед этим.

Раби Йоханан, усматривая в этой проблеме иную грань Истины, берет за основу предостережение Торы: «А каждый, кто будет есть мясо приношения Всевышнему, будучи таме (духовно нечистым), истребится из среды народа своего». Он отмечает, что этой фразе предшествуют такие слова: «…всякий, кто чист (таѓор), может есть мясо (приношения)»(Ваикра, гл.7, ст. 22, 21).

Тщательно проанализировав фрагмент, раби Йоханан дает заключение: запрет есть мясо корбана в состоянии таме вступает в силу лишь с того момента, когда его разрешено есть человеку в состоянии таѓор (то есть - этот момент наступает явно после проведения этапа зерики).

Талмуд «разворачивает» данную ситуацию и рассматривает ее под другим углом зрения.

Из этой фразы следует, что даже дрова, на которых жарится мясо, могут, как и само это мясо, стать таме (духовно нечистым), - подчеркивает Абайе. - И отмечает, что мясо приношения может стать духовно нечистым (а значит, запрещенным для еды) на любом этапе, в том числе - до совершения зерики.

Но ведь тогда к этой ситуации не имеет отношения фрагмент Торы - «Если кто-нибудь станет есть мясо приношения Всевышнему, будучи таме, его душа будет отсечена от народа его» (Ваикра, гл.7, ст. 20), - говорит Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4-й век). - И это означает, что человек в этом случае свободен от наказания.

Какую ответственность перед законом несет человек, который решил предложить в качестве приношения в Храм нечистое (то есть - некошерное) животное? - спрашивает Талмуд.

Непосредственного запрета на это в Торе нет, - говорит Реш Лакиш. - Однако сказано: «И принесет из рогатого скота, крупного и мелкого» (Ваикра, гл.1, ст.2). То есть существует определенное предписание - приносить в Храм лишь кошерных животных. Поэтому тот, кто собирается использовать для приношения, допустим, верблюда или лошадь (некошерные животные), действием нарушает предписывающую заповедь Торы - заповедь, которую условно назовем - «делай так». А если - нарушает, то, соответственно, заслуживает и наказание (удары плетью).

И все же нарушение предписывающей заповеди нельзя считать большим преступлением, чем прямое нарушение запрета Торы, - возражает раби Йоханан. - Человек, который по ошибке собирался привести в Храм некошерное животное, от наказания свободен...

Если вложить его содержание в одну фразу — весь он посвящен разбору сути и практики приношений в Храм. Есть в нем, естественно, и трактаты, лишь косвенно затрагивающие эту тему, но и они сохраняют основное направление «повествования».

Само название раздела — Кодашим происходит от корня, состоящего из ивритских букв куф, далет, шин (в фонетическом выражении — к, д, ш).

Числовое значение буквы куф — 100. То есть — единица высшего разряда (все буквы священного алфавита, от буквы алеф до буквы тав, имеют числовые значения разряда единиц — 1, 2, 3 и т.д. — десятков — 10, 20, сотен — 100, 200 и т.д., но — не выше).

Суть числа «единица» — символ Единого Творца мира. И чем выше разряд, тем интенсивнее «окрашивается» этот символ. Отсюда и суть числа 100 (буквы куф).

Вторая буква корня — далет символизирует врата, вход... А третья — шин означает — основание, неизменность, постоянство...

Объединив смысл этих трех букв (всегда следует идти по возрастающей — от «младшей», третьей, буквы — к «старшей», первой), получим: «надежное, неизменное основание пропускных ворот к постижению Единства Творца». Об этом говорят все слова от корня, состоящего из букв куф, далет, шин. И самое главное из них — кодеш (духовная святость, возвышенность).

Кодашим — объекты и действия, через которые постигается Единство Творца.

Теперь, надеюсь, понятно, почему в Устной Торе есть такой раздел, который называется Кодашим.

Первый трактат этого раздела, к обзору листов которого мы приступаем, называется Зевахим.

По законам Торы, и отдельный человек и весь народ приносили определенные корбанот (приношения; единственное число — корбан).

Поскольку приношения отражают различного типа духовные взлеты и падения человека (сама необходимость корбанот является следствием этого), существуют и различные виды (категории) корбанот.

Более того, подразделение приношений на виды и подвиды можно производить по-разному.

К примеру, по виду объектов приношений (объекты животного, растительного происхождения, неодушевленные предметы).

Или, скажем — взяв за основу причинно-следственную связь между событиями и приношениями (благодарность Творцу; компенсация за внесенное в мир разрушение; подъем духа — духовный рост и т.д.).

Или — по степени важности событий, которые породили необходимость в приношении.

Существуют и другие способы классификации.

Трактат Зевахим получил свое название от слова зевах — приношение животного (в отличие от приношения объектов, скажем, растительного происхождения) в Храм.

В узком смысле слово зевах обозначает способ, которые применяется, чтобы зарезать животное, не причинив ему боли. В бытовой практике для обозначения этого способа пользуются другим словом — шехита. Но, когда речь идет о приношениях в Храм, принято употреблять слово зевах (форма множественного числа — зевахим).

В трактате — 14 глав, 120 листов. И все они посвящены интереснейшим проблемам, вытекающим из:

— «технологии» принесения корбанот в Храм;

— функционального предназначения того или иного места в Храме;

— распределения ролей между участниками процесса приношения (человеком, приносящим корбан, коэном — служителем в Храме, выступающим как представитель этого человека в Храме и т.д.);

— определения степени важности мыслей, чувств и действий коэна и человека, приносящего корбан и т.д. и т.п.