- Можете ли Вы, как наследный принц, претендовать на трон?

- Об этом, в силу сложившихся обстоятельств, речь вообще не идет... До восьми лет я рос в Свазиленде - небольшом, граничащем с Южной Африкой и Мозамбиком королевстве, с населением немногим более миллиона человек, и территорией, примерно равной территории Израиля. Мой дед был королем. Англичане, сделавшие Южную Африку своей колонией, поделили территорию его страны на три государства: Свазиленд, Босутоленд и Бехуаналенд. Таким образом наша семья лишилась верховной власти. Однако, чтобы не портить отношения с членами королевской семьи, англичане дали моим родственникам возможность занимать министерские посты. Мой отец, например, был министром образования, потом - послом в странах Европейского сообщества. Сегодня он - на вершине иерархической лестницы и обладает определенной властью, но все же - не король.

- Какими языками Вы владеете?

- Английским, французским, немецким, итальянским, ивритом... Остальные из тринадцати - африканские языки. В нашей семье все владеют по крайней мере двумя европейскими языками. Моя мать - семью...

- Что привело Вас к иудаизму?

- В какой-то момент своей жизни я вдруг почувствовал, будто я - деталь какого-то конвейера. «Производственный цикл» ежедневно повторялся: дом - работа - дом. Изо дня в день - одни и те же «операции»: душ, завтрак, поездка к месту службы, исполнение вверенных тебе обязанностей, возвращение домой, ужин, сон... Мне захотелось понять, в чем смысл происходящего. Как детектив, я взялся за поиск и внезапно обнаружил, что этот повторяющийся цикл - лишь сцена; а что-то очень важное - за кулисами и скрыто от взоров. Я решил во что бы то ни стало узнать, что это.

- И попытались найти ответ на этот вопрос в религии?

- Так поступают многие. Но я религией не интересовался... Однажды я, скучая на лекции по итальянской литературе и озираясь по сторонам, увидел, что несколько студентов записывают слова преподавателя странными буквами и в обратном направлении - справа налево. После лекции я познакомился с ними и узнал, что они учат иврит и делали домашнее задание.

Тогда я подумал, что учить иврит, должно быть, очень интересно. Но этим и ограничился. Вскоре я и вовсе забыл этот эпизод. Потом, чтобы получить степень, мне надо было выучить еще один язык. Хотел взять русский. Но расписание этого курса не совпало с моим. Тут-то я и вспомнил об иврите. И записался в группу.

- Но когда же наступило прозрение?

- В процессе учебы. Первый же заданный нам текст оказался отрывком из Торы. Это была история о том, как Авраам вел Ицхака на гору Мориа. Я рос в христианской семье и знал этот текст. Однако, читая его на иврите, я обнаружил в нем какую-то неведомую мне раньше глубину. Мной овладело ощущение, что здесь сказано что-то и обо мне. Я открыл новое измерение, о существовании которого даже не подозревал. И тогда еще не знал, что открытое мной измерение было мировоззренческим.

- Что же было потом?

- Потом я увлекся книгой Рамбама «Мишне Тора». Она произвела на меня такое впечатление, что я все время носил ее с собой, зачитывал и пересказывал фрагменты друзьям. И сам не понимал, откуда во мне - любовь к иудаизму. Ведь я - не еврей. Тогда-то передо мной и встал вопрос: почему я оказался вне еврейского мира?

Раз - так, - подумал я, - значит, мне надо оставить все связанное с еврейством. С этой мыслью я отправился учиться в Рим. Но и там мысли о евреях и об их истории не покидали меня. Рассматривая знаменитые росписи и фрески в соборах я постоянно отмечал про себя, как евреи страдали от христиан...

Мне казалось, что Рим - самое нееврейское место в мире. И вот сижу я в римском отеле и размышляю над еврейскими судьбами, о том, что даже перед лицом смерти во имя веры евреи читали Шма Исраэль... Там, в этой римской гостинице, я принял решение - буду тоже читать Шма Исраэль. И тут же приступил к реализации своего решения. И вот я впервые направленно произносил эти слова. А когда закончил чтение молитвы, почувствовал небывалый прилив энергии.

До сих пор не знаю, что произошло со мной тогда, но это было одно из самых сильных переживаний в моей жизни.

- ...Как будто бы кто-то вел Вас куда-то невидимой рукой?

- В это трудно поверить, но именно так все и было. Расскажу, к примеру, такой случай. Как-то утром, проголодавшись, иду завтракать в кафе. И чувствую - не могу есть. Кусок, что называется, в горло не лезет. В чем дело? - спрашиваю себя. И тут вспоминаю, что сегодня - особый для евреев день, Йом Кипур, день поста. В первый момент эта внутренняя причастность к судьбе еврейского народа меня просто пугала. Но вскоре я понял, что наступил момент, когда мне нужно стать частью этого народа...

- Что в Вашем решении оказалось самым трудным?

- Больше всего на свете я не люблю быть на виду. Приняв решение стать евреем, я осознавал, что на меня будут показывать пальцем, что в любой еврейской общине я буду единственным негром. А уж если узнают, что я - бывший африканский принц... Но я преодолел в себе эти страхи. Они отступили перед главным: я нашел дорогу к Творцу, и что бы ни случилось, не сверну с нее.

Как правило, человеку свойственно сомневаться в правильности собственных решений. Так вот я, если в чем-то и уверен, так это в том, что выбор пути постижения Торы - быть может, единственно правильное решение в моей жизни. Эта мысль поддерживает меня, помогает преодолевать трудности.

- Задумывались ли Вы когда-нибудь над тем, почему Всевышний вывел Вас на эту дорогу?

- Безусловно. Однако лишь недавно нашел ответ на этот вопрос. Я вел урок Торы, на котором обсуждал со своими учениками недельную главу Итро, стараясь объяснить им, что Итро был неординарным человеком. Внезапно я вспомнил, что много лет назад один из моих учителей сказал - первый раз слова «Барух а-Шем» (благословен Всевышний) в Торе вложены в уста Итро - гера - в момент, когда он благодарил Всевышнего за избавление евреев от египетского рабства.

В этом и состоит главная идея гиюра - благословение Всевышнего, привнесение дополнительной славы Его Имени. Имя Итро происходит от ивритского слова йетер (добавлять). Если нееврей по своему, сознательно сделанному выбору становится евреем, он тем самым «добавляет» что-то к Славе Всевышнего. И это не означает, что Творцу нужна «дополнительная» слава. Нет, это необходимо нам самим, людям.

Я рассказал об этом своим ученикам. Я говорил им об этом и отчетливо понимал, что прошел нелегкий путь к еврейству, чтобы нести славу Имени Всевышнего, что «аутсайдер», еврейство для которого сопряжено с препятствиями, способен сделать уникальный вклад...