(6.06-08) Частник - человек самостоятельный. Ни перед кем ответственности, кроме финансовой, разумеется, не несет. Поэтому то, что представители частных фирм нередко отказывают жителям Сдерота и поселков Западного Негева в доставке товаров на дом, так как опасаются ракетных обстрелов неудивительно.

Но несколько дней назад сдеротцы впервые столкнулись с аналогичным поведением государственной организации.

«Монополия» на доставку повестки в суд во всем Израиле принадлежит Управлению судов. Однако, председатель Мировых судов Южного округа, судья Моше Мехлис, подписал несколько дней назад указ, в котором запретил сотрудникам вверенного ему управления доставлять повестки в Сдерот и поселки Западного Негева.

Как физическое следствие из юридического документа, в Сдероте перестали работать представители службы судебных исполнителей, не производится конфискация имущества и не осуществляются решения о выселении. Причиной этого является высокий риск ракетных обстрелов и вероятность того, что сотрудник не сможет покинуть город из-за воздушной тревоги.

Неприятная задача разносить повестки теперь легла на плечи полицейских Сдерота, которым раз в несколько дней доставляется пакет с документами. Сотрудники полиции, которые помимо своих прямых обязанностей должны выезжать на место падения ракет, помогать эвакуировать раненых и оказывать пострадавшим психологическую помощь, - превратились в почтальонов.

Неужели доморощенным ракетчикам удалось справиться с самой сильной армией на ближнем востоке, даже не заходя на ее территорию?

То, что многие перебрались из Сдерота в центр страны, ни для кого не секрет. Но такая возможность подвернулась далеко не всем желающим. Кроме того, были и такие, кто именно сейчас выбрал Сдерот местом постоянного проживания. В Сдероте все еще живут евреи. Город и его окрестности все еще являются частью территории государства Израиль.

Государство Израиль «красной строкой» в своем базисном документе – «Декларации независимости» написало, что оно является домом для любого представителя еврейского народа и его целью является обеспечение права на безопасную жизнь каждого еврея.

Сегодняшние наследники основателей государства явно не справляются с этой задачей. А апологеты левого сионизма - представители судебной системы, открыто отказались от своей причастности к этому обязательству.

Представители судов, конечно, не занимаются обеспечением безопасности граждан. Мало того, они такие же граждане, которые в ней нуждаются и не хотят безопасностью рисковать. Но судебные исполнители – часть государственной бюрократической системы. А когда часть системы отказывается от действий, в каком-либо месте -  это сигнал того, что данная территория находится на военном, или другом особом положении.

В нашем случае речь, безусловно, идет о войне.

Слово «война» израильская бюрократия не любит. Вспомните, с каким скрипом Вторая Ливанская в конце концов превратилась из «боевой операции на территории соседнего государства» в полноценную войну. Это связано с рядом причин. Часть из них носит экономический характер и связана с системой выплат лицам, пострадавшим на войне. Часть носит филологический характер: операция может быть удачной или неудачной, а войну можно только выиграть или проиграть. 

Но главная причина нелюбви, в том, что война дело всенародное, требующее быстрого принятия и воплощения решений. Правильные решения военного времени, которые в конце концов приводят к победе, направлены не на обеспечение чьих то личных интересов, и принимаются не для того, чтобы умиротворить какую-то прослойку общества. Они направлены на уничтожение врага. Они связаны с жертвами, риском, нечеловеческими усилиями, но именно такие решения до сих пор были одним из условий побед еврейского государства.

«Миролюбие» израильских бюрократов привело к тому, что из вопроса, который можно было своевременно решить с помощью военной операции, сегодня необходимо начинать настоящую войну, которую последняя так не любит.

Говорить о перспективах сдеротского кризиса и легко и больно. Легко, потому, что происходящее там лежит как на ладони и не нужно быть провидцем, или вращаться в высших эшелонах власти, чтобы предугадать развитие событий на несколько ходов вперед. Больно, как еврею и израильтянину,  потому, что этого кризиса могло и не быть, будь Гуш-Катиф сегодня на своем месте.

Но об этом поздно говорить, с этим нужно что-то делать. А делать как раз никто ничего и не хочет.

На Сдерот упало такое количество ракет, что простому читателю новостей уже надоело обращать на них внимание. Ему перестало быть интересно!

Благодаря безразличию электората у правительства, занятого возней за выживание, есть повод вообще не смотреть в ту сторону. Выбили для разработчиков системы противоракетной обороны разрешение работать по субботам и умыли руки. Мол, к концу июня артиллеристы обещают защитить мирных жителей, если к тому моменту там еще кто-то останется.

Пока оружейники по субботам трудятся, можно подождать. А если их система окажется неэффективной, продукты и другие жизненно необходимые вещи в город начнут подвозить на бронетехнике.

Затем очередь дойдет до Ашкелона. И происходить это будет под монотонное бульканье из радиоприемника: «Сегодня … дня … года на территории Израиля разорвалось … ракет».

Среди политиков, претендующих на место Ольмерта, никто даже не заикается о вводе войск в Газу. Кнессет не проводит там свои выездные сессии. Город бросили…

Это правительство точно так же бросит и другие города, подальше от большого Тель-Авива.

А потом придет и его очередь.

Вот так и придет конец идеологии левого сионизма, если конечно мы с вами что-то не предпримем.

Мне 27 лет. Хочу жениться, но — безуспешно…