Двадцать второй цикл обсуждения (видео) Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения ГЛАВА «МАСЕЙ»   Место в Торе: Бамидбар, гл. 33, ст. 1 — конец книги   Почему она так называется? По первой фразе, где сказано: «Вот этапы продвижения сынов Израиля после Исхода из Египта...» (гл. 33, ст. 1). На иврите «этапы продвижения» — масаим, а если за этим словом следует дополнение (в данном случае это — «сынов Израиля»), оно принимает грамматическую форму масей.   Обсуждение главы Масей   1. Пустыня принимает гостей   Наша недельная глава, среди прочего, посвящена описанию переходов сынов Израиля по пустыне. Здесь читаем: «Вот переходы сынов Израиля, вышедших из земли Египетской... под предводительством Моше и Аарона» (Бамидбар, гл. 33, ст. 1). С момента Исхода из Египта до вхождения в Эрец Исраэль (на Землю Израиля) прошло 40 лет. За это время евреи сделали 42 остановки в разных местах пустыни. Названия всех этих мест перечислены в нашей недельной главе. Возникает вопрос: для чего понадобилось перечислять эти места в Торе, давать им названия, которые на протяжении веков и тысячелетий, из поколения в поколение, будут изучать потомки тех самых евреев, 40 лет пребывавших в пустыне? В этом заключается благодарность, которую Всевышний воздал пустыне за то, что та приняла и приютила сынов Израиля в непростой для них период. Но ведь у пустыни не было никаких намерений дать пристанище евреям. Так за что же ей полагается благодарность? Пустыня — местность, где нет воды, нет растительности, нет жизни. Но, несмотря на это, каждый раз, когда евреи делали остановки, пустыня встречала их оазисами с ключевой водой, с тенью от зеленых деревьев — всем, что необходимо путникам для восстановления сил. И за эту невероятную помощь Всевышний воздал пустыне благодарность, заслуженно дав названия всем этим стоянкам и вписав их в Тору на все поколения. Более того, на самом деле пустыня, сама по себе, не поднимала подземные воды на поверхность в тех местах, где проходили или останавливались сыны Израиля. Она не раскидывала тенистые кроны деревьев над своими жгучими песками. Все это делал Всевышний. Но делал так, чтобы оставаться невидимым, чтобы выглядело, как будто пустыня сама потрудилась. Чтобы привить нам и нашим потомкам чувство благодарности. Заповедь приема гостей считается очень важной. Перед тем, как войти на территорию Кенаана (впоследствии она стала называться Эрец Исраэль) Йегошуа бин Нун, который после Моше стал предводителем народа Израиля, отправил в Йерихо двух разведчиков. Их приняла и спрятала у себя женщине по имени Рахав. Благодаря выполнению заповеди гостеприимства, она удостоилась чести выйти замуж за Йегошуа бин Нуна. Здесь уместно привести рассказ раввина Хаима Крайзвирта (глава общины бельгийского города Антверпена, один из духовных лидеров поколения, 1918-2002 гг.). Во время войны в местечко, где располагалась йешива, в которой он учился, вошли немцы. Они безжалостно уничтожали евреев, и ученики йешивы должны были разделить участь миллионов сгоревших в огне Катастрофы. Услышав гортанные звуки немецкой речи, Хаим понял, что его ждет. Он обратился к Всевышнему с мольбой о спасении. Он вспомнил, как совсем недавно в их йешиву приехал парень, слепой от рождения. Тогда в йешиве не оказалось свободной кровати. Хаим уступил ему свою, а сам спал на полу. И вот сейчас он взывал к Творцу с мольбой о спасении в заслугу заповеди гостеприимства. И его молитва не осталась без ответа. Ученикам йешивы приказали выстроиться в шеренгу. Учащихся йешивы собирались расстрелять. Хаим стоял в этой шеренге и мысленно прощался с жизнью. Вдруг к нему подошел немецкий офицер и сказал: «У тебя красивая внешность, жалко мне тебя убивать. Я не стану стрелять в тебя. Когда начнется стрельба, падай замертво». Так и произошло. Рав Хаим Крайзвирт выжил, стал известным мудрецом Торы, успел сделать многое для своего народа. И все это в заслугу выполненной им заповеди гостеприимства...   на основе комментария рава Хаима Крайзвирта (глава общины «Махзикей hадат» в Антверпене; Польша – Бельгия – Израиль, 1918-2001 гг.)   2. Горе сменяется радостью   В нашей недельной главе перечислены все места, в которых сыны Израиля останавливались во время их 40-летнего пребывания в пустыне.. Всего было 42 остановки в разных местах. Их названия скрупулезно зафиксированы. Все они — «говорящие». И наши Учителя постарались дать объяснение и донести до нас смысл каждого названия. Приведем пример. Написано: «И отправились из Бней-Яакана, и расположились в Хор hа-Гидгаде" (Бамидбар Странные названия Бней Яаакан и Хор hа-Гидгад. Попытаемся понять их смысл. Слово яакан происходит от муака — угнетенное состояние. Бней Яакан, соответственно — люди, которые в результате каких-либо жизненных трудностей или кризиса дошли до состояния безнадежности и отчаяния. Следующая остановка после Бней-Яакам называется Хор hа-Гидгад. У слова хор — тот же корень, что и у слова хирут (свобода), а слово гидгад — удвоение корня гад (счастье).  Таким образом, Всевышний как бы говорит: «Даже, если ты оказался в жесткой кризисной ситуации — знай, наступит день, когда к тебе вернется ощущение счастья. Ведь следующая остановка после Бней-Яакам (безнадежность, отчаяние) — Хор hа-Гидгад (освобождение и счастье)». Рассказывают, что в одном поселке жил человек, у которого была единственная лошадь. На ней он пахал свое поле, и так зарабатывал себе на кусок хлеба. И вот однажды лошадь пропала. Соседи пришли выразить сочувствие: «Ах, какое несчастье! Как же ты теперь будешь кормить семью?!». — Плохо, да не очень, — ответил им пострадавший. Тогда соседи его не поняли. Но на следующий день лошадь вернулась, да не одна. Она привела с собой еще трех диких лошадей. — Ух, ты! Повезло, так повезло! — говорили люди. — С четырьмя лошадьми о будущем можно не волноваться. — Хорошо, да не очень, — снова говорил им тот человек. Только соседи его не поняли. А на следующий день единственный сын его решил покататься на новой лошади. Но поскольку лошадь была дикой и необъезженной, она сбросила юношу из седла, и он сломал ногу. — Вот горе-то какое, — сокрушались соседи, — Кто же поможет тебе теперь — одному тебе разве справиться? Но тот опять повторил: — Плохо, да не очень. В это время началась война, и всех друзей юноши забрали на фронт. А его не призвали. Кому он нужен со сломанной ногой?.. Мы видим, что не нужно чересчур радоваться, даже когда есть на то причина, и слишком сильно печалиться — тоже не следует. Нужно помнить, что после трудностей и кризисов приходят добрые и счастливые времена. Один из этапов Пасхального Седера — Яхац (преломление мацы). Но невозможно разделить мацу на две идеально равные части. Так же и гематрия (числовое значение) слова маца, составляющее 135, не делится на два без остатка. В результате деления получатся два числа — 67 и 68. 68 — числовое значение слова хаим (жизнь). 67 — числовое значение слова товим (хорошие). То есть после разлома мацы пополам, который можно понять, как поломку и жизненный кризис, наступает хорошая жизнь, полная счастья и радости. После темного периода в жизни обязательно наступит светлый и радостный. Надо только всегда об этом помнить, верить и ждать.     на основе комментария рава Йоны Мецгера (автор нескольких книг на темы еврейского мировоззрения законодательства; Израиль, наше время)         3. Как пройти в город-убежище?   В нашей недельной главе говорится о повелении построить города-убежища. Как сказано: «Выделите для себя города — городами для убежища они будут у вас, и туда убежит убийца, неумышленно убивший человека» (Бамидбар, гл. 35, ст. 11). Три города на Земле Израиля и три города за ее пределами. В эти города должны были бежать люди, убившие непреднамеренно. И достигнув города, такой человек должен был оставаться там вплоть до смерти Главного Коэна (на иврите — коэн hа-гадоль). Только после этого он считался свободным. По дороге в эти города от любого населенного пункта необходимо было установить указатели, как пройти в эти города. Чтобы человек, который убил случайно, мог без особого труда найти город-убежище. Но почему в Торе говорится о значимости указателей только для бегущих в города-убежища? Почему нет заповеди, предписывающей ставить указатели для тех, кто идет, скажем, в Храм, чтобы совершать приношения в один из трех годовых праздников (Песах, Шавуот, Суккот), когда весь еврейский народ должен подняться в Храм, каждый со своего места жительства?  Почему бы и для них не установить указатели? Ведь это такая важная заповедь! Однажды рав Хаим-Ойзер Гроджинский из Литвы шел по городу со своими учениками. Раввин был уже в летах, и поэтому идти ему было тяжело. К ним подошел какой-то человек и, сильно заикаясь, спросил, как пройти на такую-то улицу? Раввин терпеливо выслушал его и сказал, что сам покажет дорогу. Они шли около получаса, пока дошли до нужного места. На обратном пути, ученики спросили раввина: — Зачем нужно было провожать этого человека? Ведь вам тяжело ходить. Разве не проще было ему объяснить на словах? — Да, вы правы, объяснить на словах легче, чем идти. Но представьте себе, если бы я объяснял ему: иди направо, налево, еще раз направо, а он перепутал бы и пошел в другую сторону. Ему пришлось бы спрашивать других людей. А для человека, который сильно заикается, каждый разговор — преодоление чувства стыда. Зная это, я не хотел, чтобы человек лишний раз это испытывал, и решил проводить его самому, чтобы ему не пришлось обращаться к кому-то еще. Так же и указатели в города-убежища. Представим себе ощущения человека, который непреднамеренно кого-то убил. Дровосек рубил дерево в лесу. Топорище отлетело и попало в прохожего. Дровосек спешит в город-убежище и по дороге спрашивает местных жителей, как туда попасть. Разумеется, жители сразу понимают, что перед ними убийца и начинают с любопытством задавать вопросы: «А как ты убил? Что там было?». Эти вопросы обязательно спровоцируют в нем чувство стыда. Чтобы несчастный преступник мог избежать такого позора, необходимы указатели. Тогда ему не придется расспрашивать людей. Но почему не сделать указатели из разных городов для подъема в Храм? Потому что люди, идущие в Храм, будут спрашивать других, как пройти. Им будут задавать вопросы: «Куда идёшь? Какой корбан (приношение) собираешься принести?». И человек будет рассказывать, что идет в Храм на праздник. Или — о том, что с ним произошло чудо, и он хочет совершить приношение благодарности. Тогда люди, выслушав его, вспомнят, что и им есть за что поблагодарить Всевышнего, и тоже захотят пойти в Храм. Чтобы «зажечь» людей, с ними нужно разговаривать. Поэтому и не ставят указатели по дороге к Храму, чтобы идущие туда спрашивали людей, как пройти, и своими рассказами пробуждали в них дополнительное желание служить Творцу.   на основе комментария рава Йоны Мецгера (автор нескольких книг на темы еврейского мировоззрения законодательства; Израиль, наше время)     4. Кто-то проводит в городе-убежище год, кто-то — годы   Человек, совершивший непреднамеренное убийство, получал шанс на спасение. Об этом читаем: «И спасет община убившего от руки мстящего за кровь, и поместит его в город-убежище, куда он стремился, и там он останется до смерти главного коэна» (Бамидбар, гл. 35, ст. 25). Возникает вопрос: почему срок пребывания в городе-убежище связывается с продолжительностью жизни главного коэна (на иврите — коэн hа-гадоль)? Ведь может так случится, что один человек проведет в городе-убежище двадцать лет, а другой — всего один год, хотя оба они случайно совершили аналогичные преступления. Где же здесь справедливость? В Талмуде (трактат Макот, лист 10) объясняется, что стоит за некоторыми, якобы случайными убийствами. По законам Торы, приговорить убийцу к смертной казни суд может только на основании свидетельских показаний. Но, что делать в случае, когда убийство произошло без свидетелей? А ведь обычно именно так и случается. Допустим, один человек убил непреднамеренно, а другой совершил хорошо продуманное, хладнокровное убийство. Причем ни в первом, ни во втором случае не было свидетелей. А в отсутствие свидетелей, суд малоэффективен. Тогда на сцену выходит Всевышний. Он устраивает так, что убийца оказывается под лестницей на постоялом дворе. Он сидит, потягивает пиво и в ус не дует. А убивший по случайности, как раз по этой лестнице спускается. Под тяжестью спускающегося лестница ломается, и падает на сидящего под ней убийцу, разя его насмерть. При этом присутствует много людей, так что недостатка в свидетелях нет. Итог происшествия: убийца мертв, а тот, что стал слепым орудием смерти, отделался несколькими ссадинами. Но на этот раз, благодаря свидетелям, он точно окажется в городе-убежище. Причем, срок его пребывания там очень точно отмерит Всевышний. Ведь жизнь коэна гадоль — в Его руках. При этом кому-то может показаться, что один попал в город-убежище совсем недавно и тут же вышел в связи с кончиной главного коэна, другой же — ждал этого момента долгие годы. Но мы же не знаем, кто и сколько непреднамеренных убийств совершил. Ведь далеко не во всех случаях были свидетели...   на основе комментария рава Йосефа Альбо (автор книги "Икарим", Испания, 15-й век)     5. Взятка Всевышнему   Написано в нашей недельной главе: «И не берите выкуп за душу убийцы-злодея, подлежащего смертной казни, он должен быть казнен. И не берите выкуп за убежавшего в город-убежище, чтобы разрешить ему возвратиться и жить на своей земле прежде, чем умрет коэн гадоль (главный коэн в Храме)» (Бамидбар, гл. 35, ст. 31-32). Неужели кто-то мог подумать, что от смертной казни за убийство можно откупиться имуществом или деньгами? Если же нет — для чего тогда нам это сообщается в Торе? Ведь в ней обычно не упоминается то, что и так ясно и понятно. А то, что пролитую кровь невозможно искупить никакими деньгами, для всех — неоспоримый факт. Судьям вообще категорически запрещено брать взятки — даже при рассмотрении самых легких дел. И уж тем более — в делах об убийствах. Очевидно, когда речь идет о жизни и смерти, когда в суде решается судьба человека, он не упустит любую возможность, хоть как-то повлиять на ход судебного разбирательства и попытаться склонить чашу весов правосудия в свою сторону. Предвидя подобное, Тора сочла правильным еще раз укрепить судью, чтобы он не поддался на уловки взяточника. Кроме того, убийца может попытаться дать взятку не судье, но — самому Всевышнему. Он, например, способен решить, что крупные пожертвования на благотворительность помогут смягчить приговор. Но нет, этот номер тоже не пройдет, — предупреждает Тора. Только тешува (полное раскаяние) и принятие наказания в полном объеме способны искупить вину убийцы. Во времена Второго Храма был период, когда главным коэном мог стать человек, не подходящий для этого. Не тот, кто обладал соответствующими качествами, но — богач, подкупивший правителя. Такой коэн гадоль, обычно жил только до Йом Кипура и погибал в Кодеш Кодашим (Святая Святых Храма). Это было на руку тем, кто жил в городах-убежищах, совершившим непреднамеренное убийство. Они возвращались в свои дома. Так вот, Тора предупреждает, чтобы они не предпринимали попыток повлиять на выбор главного коэна, чтобы не пускали в ход деньги, пытаясь сделать главным коэном того, кто точно погибнет в Йом Кипур.   на основе комментария раби Моше Софер (Хатам Софер; великий Учитель, вторая половина 18-го века – первая половина 19-го, Братислава, Словакия)   Автор текста Мордехай Вейц ГЛАВА «КЕДОШИМ» Место в Торе: Ваикра, гл. 19, ст. 1 — гл. 20, ст. 27 Почему глава так называется: По значимому слову первой фразы главы, в которой сказано: «И говорил Всевышний Моше: «Обратись ко всей общине Израиля и скажи им — возвышенными (кедошим) будьте, ибо возвышен Я — Всевышний...» (Ваикра, гл. 19, ст. 1). Слово кедошим — множественное число от ивритского слова кадош, что в большинстве переводов Торы означает — «святой». Однако у слова кадош есть и другое значение — возвышенный, стремящийся вверх, духовный. Обсуждение главы Кедошим Как привести в наш мир «великую душу» Один из фрагментов в начале нашей недельной главы связывает между собой две важнейшие заповеди: «Трепещите каждый перед матерью своей и отцом своим, и субботы Мои соблюдайте» (Ваикра, гл. 19, ст. 3). Обратите внимание, что глагол «трепетать» в формулировке первой из этих двух заповедей употреблен во множественном числе («трепещите»). И в этом прочитывается указание, что исполнять ее обязан не только мужчина, но и женщина. И еще. На первом месте в ней (в этой заповеди) упомянута мать, и только потом — отец. Это связано с тем, что людям, как правило, свойственно больше трепетать перед отцом, нежели перед матерью. Обязанность каждого испытывать трепет и перед ней — и подчеркивается в Торе этой «очередностью» (сначала — мать, затем — отец). Но в чем конкретно выражается соблюдение заповеди трепетного отношения к родителям? Учителя разъясняют, что у родителей должны быть почетные места за столом, и дети не вправе занимать их, даже когда родителей нет рядом. В разговоре нельзя отвечать вместо них (родителей), а в споре — поддерживать противоположную сторону и т.п. Теперь осталось понять, для чего в Торе заповедь о трепете перед родителями и требование соблюдать шаббат — объединяются в одну фразу. Разве между ними есть какая-то связь? Оказывается — есть. Как быть, если родители велят сыну или дочери сделать что-то, что противоречит заповеди соблюдения субботы? Можно ли нарушить шаббат, исполняя волю матери или отца? С одной стороны, родителей нужно почитать и трепетать перед ними. Но ведь трепет и почтение мы должны испытывать и перед Всевышним. А это означает, что надо неукоснительно выполнять данные Им заповеди. Его заповеди, кстати сказать, адресованы не только нам, но — и нашим родителям. Поэтому, если отец и/или мать требуют, чтобы их сын или дочь нарушили субботний закон или какое-либо другое указание Творца — их желание должно остаться без ответа. Об этом и предупреждает нас Творец в Его Торе: трепещите перед родителями, почитайте их, но субботы, все вы обязаны соблюдать. Даже если это не будет совпадать с родительской волей. Есть еще и весьма тонкие, духовные аспекты, проявляемые связью этих двух заповедей. Написано в книге Зогар (к недельной главе Ваякель), что самое благоприятное время для супружеских отношений наступает в субботу после полуночи. Зачатие, совершаемое в этот момент, способно привести в наш мир «великую душу». На это и намекает наш фрагмент, объединяющий заповеди о трепете перед родителями и соблюдении шаббата. «Испытывайте трепет перед матерью и отцом» — если хотите произвести на свет сына-праведника, который будет трепетать перед вами. «Субботы Мои храните» — храните, берегите ваши супружеские отношения до субботы. И только в субботу после полуночи приступайте к ним. Тогда у вас может родиться «великая душа», будущий праведник. на основе комментариев рава Моше-Яакова Равикова (известен и как Сандляр, т.к. имел сапожную мастерскую; уроки, которые он давал по субботам, опубликованы в книге «Ликутей раби Моше-Яаков»; конец 19-го — первая половина 20-го вв.; Белорусь — Эрец Исраэль) Можно ли звать отца по имени? В тексте Торы читаем: «Трепещите каждый перед матерью своей и отцом своим» (Ваикра, гл.19, ст.3). Среди прочих составляющих этой заповеди — и запрет звать отца по имени, и при его жизни и после его смерти (Шульхан Арух, раздел Йоре Деа, гл. 240). В Талмуде (трактат Шаббат, лист 115) воспроизводится рассказ раби Йоси бен Халафта (великий Учитель Мишны; 2-й век), в котором он, в частности, говорит: — Вот случай, который произошел с папой Халафтой (в оригинале — аба Халафта)… Но разве сын может назвать своего отца по имени? Ведь мы только что отмечали, что это запрещено. Если перед именем отца, — пишет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век) в своем комментарии к Талмуду, — сын ставит уважительное обращение — такое допустимо, и он ничего не нарушил. Это правило Рама (раби Моше Иссерлес, великий Учитель Торы, автор основного Свода примечаний к Шульхан Аруху, определяющего особые обычаи ашкеназских евреев; Польша, 16-й век) возводит на уровень закона (Шульхан Арух, раздел Йоре Деа, гл. 242). Поэтому позволительно сыну сказать, например: мой отец Моше. Вместе с тем, Маhаршаль (раби Шломо бар Йехиэль Лурия; Учитель Талмуда, Польша, 16-й век) в своей книге Ям шель Шломо подчеркивает, что существует различие между тем, как следует говорить об отце, и как — об учителе Торы. И если об учителя правомерно сказать, например — «раби Хаим», то называть по имени отца — ни в коем случае не следует. До наших дней сохранились документы, подписанные Рамбамом (великий Учитель, комментатор Мишны и составитель полного кодекса еврейских законов Мишнэ Тора; Испания – Египет, 12 век). В его подписи значится — «Моше, сын Маймона». Известно, что и Раши подписывался — «Шломо бар Ицхак» (Шломо, сын Ицхака). Возникает вопрос: как эти подписи соотносятся с запретом называть имя отца? Вероятно, запрещено произносить имя отца, говоря о нем, но на письменную форму, подпись, этот запрет — не распространяется. В Талмуде (трактат Песахим, лист 56) рассказывается, что Яаков перед смертью хотел открыть будущее своим детям. Но Шехина (Присутствие Всевышнего) покинула его.  — Может среди вас есть отступник? — строго спросил Яаков, взглянув на сыновей. Но те одновременно воскликнули: — Слушай, Израиль! Всевышний — Един! Израиль, как известно — второе имя Яакова. Неужели его сыновья, причем, все, вместе — нарушили закон, запрещающий звать отца по имени? Но не будем торопиться с выводами. Имя «Израиль» Яаков получил после победы над малахом (в условном переводе — «ангел») Эсава. Это имя — свидетельствует, что Яаков с честью выдержал все испытания, преодолел все преграды, из всех схваток вышел победителем (Берешит, гл. 32, ст. 29). Таким образом, Израиль — больше, чем просто имя. Это — титул, дарованный Всевышним. И как раз об этом случае и пишут Учителя эпохи Тосафот (Франция, Германия, 12-13 вв.). Если имя отца дает представление о значимости его личности — детям разрешено произносить это имя. Выходит, сыновья Яакова ничего не нарушили, назвав своего отца по имени — Израиль. на основе комментариев раби Акивы Эгера (комментатор Талмуда и Шульхан Аруха, был главным раввином Познани; Венгрия – Пруссия, вторая половина 18-го — первая половина 19-го вв.) и Хида (рав Хаим-Йосеф-Давид Азулай, Эрец Исраэль,18-й век)     Одинокий путник в пустыне с отцом и — шаббат В Талмуде (трактат Йевамот, лист 5) Учителя задаются вопросом: можно ли ради выполнения заповеди почитания родителей нарушить законы шаббата? И отвечают: дети, конечно же, должны уважать своих родителей и их волю, но и родители и дети — обязаны соблюдать субботу. Поэтому родительский наказ не может побудить к нарушению шаббата. Это и подразумевает фраза Торы — «Трепещите каждый перед матерью своей и отцом своим, но субботы Мои соблюдайте» (Ваикра, гл. 19, ст. 3). А теперь откроем трактат Талмуда Шаббат (лист 69). Здесь рав Ѓуна (великий Учитель Талмуда второго поколения, 3-й век) устанавливает интересный закон для тех, кто оказался в пустыне и потерял счет времени. Как в такой ситуации соблюдать шаббат, если не знаешь, когда он начинается и когда заканчивается? Нужно отсчитать шесть дней, — говорит рав Ѓуна, — и в седьмой устроить себе шаббат. Отметим, что воздерживаться от производительных работ нашему путнику придется не только в седьмой день, но и во все остальные. Ведь на самом деле субботой может оказаться любой день. Поэтому у человека, потерявшего ориентацию во времени, ежедневно должно быть сомнение — а вдруг суббота именно сегодня? Но как прожить, не разжигая огня, не готовя еду? Это, безусловно — невозможно. Но законы Торы и не требуют, чтобы человек умер ради субботы. Наоборот, в ней мы читаем наставление: «И живи ими (заповедями)» (Ваикра, гл. 18, ст. 5). Поэтому одинокому путнику, оказавшемуся в затруднительных обстоятельствах без часов и календаря — разрешено совершать работы, необходимые для поддержания жизни, чтобы не умереть от голода и жажды или от перегрева. Но — не более того. От всего, без чего можно прожить — ему придется отказаться.  Теперь усложним ситуацию. И предположим, наш одинокий путник не так уж и одинок. Вместе с ним путешествует его отец. Остальные условия — те же: нет календаря, нет часов, вокруг — пустыня. Им, естественно, все работы, кроме тех, что необходимы для поддержания жизни — запрещены. И вот отец просит своего сына вышить ему нарядный узор на рубахе. Без этого узора он, конечно же, проживет. Но расшитая рубаха наверняка наполнит жизнь отца радостью. Итак, у них, у отца и сына, должно быть сомнение: а вдруг сегодня шаббат? И оно разрывает в клочья мечту отца о нарядной рубахе.  Но ведь желание отца — самая, что ни есть, реальная заповедь для сына. Заповедь, не подлежащая никаким сомнениям.  Так может реальная заповедь, все же перевесит запрет, рожденный сомнением, и отец будет щеголять по пустыне в расшитой сыном рубахе? Тут надо вспомнить помещенное в текст нашей недельной главы требование — «…но субботы Мои соблюдайте». Обратите внимание — не субботний день, не шаббат, но — субботы (во множественном числе).  Неужели субботы бывают разные? Выходит, что так. Есть субботы, о которых точно известно, что это — шаббат, но бывают и такие, которые по незнанию, под влиянием стечения обстоятельства (как у путника в пустыне, потерявшего счет времени) рождены сомнением. И все эти субботы нужно соблюдать. Даже вопреки желаниям родителей. Этот вывод вытекает из сказанного в Торе: «Трепещите каждый перед матерью своей и отцом своим, но субботы Мои соблюдайте». на основе комментария рава Моше-Лейба Шахора (автор книги «Авней Шоhам»; Иерусалим, Израиль, 1893-1964 гг.)     Не воруйте — даже чтобы досадить   Один из запретов, представленных в нашей главе — «Не крадите» (Ваикра, гл. 19, ст. 11). Мы уже читали нечто похожее в недельной главе Итро, в Десяти заповедях. Правда, там было написано — «Не укради» (Шемот, гл. 20, ст. 15) — в единственном числе. В нашей недельной главе, — отмечает Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), — подразумевается запрет на похищение чужого имущества, достояния ближнего. В то время как «не укради» в Десяти Речениях — запрет на похищение людей. Это видно из контекста, ибо в книге Шемот говорится о преступлении, наказуемом смертью по решению суда — как и за убийство или за супружескую измену, о которых там сказано. Однако в Талмуде (трактат Бава Мециа, лист 61) эти два запрета (или две вариации одного запрета) Учителя рассматривают под иным углом зрения. Они задаются вопросом: почему в Торе написано — «Не крадите»? Ведь уже было сказано — «Не укради». И находят такой ответ: «не укради» — сказано о банальной краже, когда воруют, чтобы присвоить себе чужое, воруют ради обогащения. Но в нашей недельной главе выражение «не крадите» предполагает запрет на воровство не с целью присвоить себе чужое ради наживы, но — чтобы досадить недругу, чтобы навредить ему. В этом случае, вор может и не воспользоваться украденным, но — уничтожить его. Ведь ему не нужна эта вещь, его цель — огорчить, причинить вред другому человеку. Из чего следует, что выражение «не крадите» связано с кражей, дабы досадить недругу? Вор меньше всего хочет, чтобы людям стало известно его ремесло. Поэтому он все держит в строгой тайне и никого не посвящает в свои дела, даже если это и мелкие «делишки». Опасаясь, что его выдадут, вор сам планирует кражу, сам ее осуществляет, а украденное — прячет подальше от посторонних глаз, туда, где никто не найдет. Но Всевышнему известно, что — в его сердце, в сердце одинокого волка. И требует: «Не воруй!» (поставив обращение в форме единственного числа). А как еще обращаться к вору-одиночке?! Иное дело — человек, не промышляющий кражами, который не считает себя вором. Однако у него, допустим, есть враг, которого он хочет как следует проучить — чтобы надолго это запомнил.  Как он может на деле это осуществить? Например — украсть то, что недругу дорого. Украсть и — уничтожить. Нет, вором прослыть он — не желает. Ведь его могут поймать — опыта у него в таких деяниях нет. Кому потом докажешь, что воровал не ради наживы? Поэтому он делится своими планами с другом, чтобы тот знал и был свидетелем его истинных намерений. В таких случаях важно, чтобы кто-то знал, что в действительности ты — не вор. Вот Всевышний и обращается к ним — к потенциальному вору и его наперснику, хранителю его тайны: «Не крадите». Даже если вознамерился человек кого-то проучить. Отсюда следует, что тот, кто знал о готовящейся краже, но не воспрепятствовал этому — тоже вор. на основе комментария рава Авраама-Хаима Шора (автор книги «Торат Хаим», Галиция, умер в 1632 г.)   Спасать или молиться о спасении?   В нашей недельной главе читаем: «Не оставайся равнодушным к крови ближнего твоего» (Ваикра, гл. 19, ст. 16). Не стань свидетелем его гибели, Здесь имеется в виду, — поясняет Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), цитируя Талмуд (трактат Сангедрин, лист 73), — что мы не должны быть пассивными свидетелями чьей-то гибели, когда есть возможность человека спасти. Например — если человек тонет в реке или на него, допустим, напали дикие звери или разбойники. И все-таки хочется уточнить, что здесь подразумевается под спасением? Надо реально оказать тонущему или подвергшемуся нападению физическую помощь, или, быть может — лучше молиться о его спасении, уповая на Всевышнего, а в заслугу нашей молитвы, Он пошлет спасение ближнему, оказавшемуся в беде? В предпринимательстве, скажем, человек не должен думать, что его успех в делах — исключительно результат его труда, упорства, способностей и таланта. Нет, не сила его руки добывает ему богатство. Это — Всевышний посылает через него добро и благо в наш мир. А бизнесмен этот — всего лишь проводник, посыльный. И Творец еще спросит с него, насколько тот справился со своей ролью. Мы не в силах чего-то добиться, но наши действия — способны пробудить Милосердие Небес. И только в этом случае можно добиться желаемого результата. Но раз все зависит от Всевышнего, может, увидев тонущего человека — не стоит прыгать в воду и пытаться физически спасти его? Зачем, казалось бы, самому рисковать, когда можно с тем же успехом помолиться о его спасении? Если кто-то и в самом деле решит так поступить — он попадает в категорию людей, «проливающих кровь своего ближнего». То же самое можно сказать и о человеке, который, не имея никакой возможности помочь человеку, оказавшемуся в беде — не молится о нем, о его спасении. Допустим, ты не умеешь плавать и боишься воды. Но ведь помолиться за утопающего — каждый в состоянии.  Приведем и другой пример совершенно неправильного поведения. Один человек оказался в беде, а другой, точно зная, что помочь ему не в силах — все равно бросается на помощь. Вновь и вновь, повторяя бессмысленные, бесплодные попытки. А ведь, если бы он, вместо этого, сосредоточился бы на молитве — результат, возможно, был бы иным.  Таким образом, столкнувшись с ситуацией, в которой от нас требуется помощь, необходимо, прежде всего — трезво оценить свои силы. И если есть реальные шансы спасти того, кто терпит бедствие — мы обязаны это сделать. Если же мы физически совершенно не в состоянии помочь ему — нужно хотя бы молиться о его спасении. Но бездействовать, равнодушно проходить мимо — равносильно «пролитию крови ближнего».  на основе комментария рав Авраам-Иешаягу Карелица (широко известен и под именем Хазон Иш; Литва – Израиль, первая половина 20-го века)   Прочесть двадцать второй цикл обсуждения Прочесть двадцать первый цикл обсуждения Прочесть двадцатый цикл обсуждения Прочесть девятнадцатый цикл обсуждения Прочесть восемнадцатый цикл обсуждения Прочесть семнадцатый цикл обсуждения Прочесть шестнадцатый цикл обсуждения Прочесть пятнадцатый цикл обсуждения Прочесть четырнадцатый цикл обсуждения Прочесть седьмой цикл обсуждения Прочесть шестой цикл обсуждения Прочесть пятый цикл обсуждения Прочесть четвертый цикл обсуждения Прочесть третий цикл обсуждения Прочесть второй цикл обсуждения Прочесть первый цикл обсуждения