Анализируя этот фрагмент Торы, раби Акива (величайший Учитель Мишны, 2-й век) обращает внимание, что в нем есть как будто бы “лишние слова”, ибо дважды в одной фразе повторяется — “и будет это скрыто”. Но нам хорошо известно, что в Торе не бывает “лишних” слов. Поэтому раби Акива делает вывод: этот повтор дается для того, чтобы подчеркнуть, что человек несет ответственность за прикосновение к объектам высокого духовного содержания и с него полагается стребовать приношение в Храм только в том случае, если он не знал (или забыл), что находится в состоянии тумы, или не знал (забыл), что объект, до которого он дотронулся, будучи духовно нечистым, находится в духовно возвышенном статусе, а потом — узнал (вспомнил).

Этот повтор дается для того, чтобы указать, что от человека, который вошел в Храм при тех же, выше названных условиях, тоже требуется приношение, — говорит Раби (великий раби Иегуда а-Наси — редактор текста Мишны, начало 3-го века).

Логическое построение в законе о соте таково: если муж знал, что жена ему изменяет, и все же продолжал поддерживать с ней интимные отношения, он сам, как об этом говорит Тора, совершил дурной поступок. И в этом случае, кстати сказать, проверка горькой водой не действительна.

Отсюда наши Учителя делают вывод, что выражение “и было сокрыто” в данном случае указывает на то, что муж знал (или, как минимум, подозревал) о неверности жены.

Отметим, что цепь логических связей, о которых мы здесь говорили, на самом деле намного сложней и глубже. И мы в нашем обзоре, не имея возможности вникать в подробности, даем лишь представление о них в форме некоей схемы.

Напрашивается вопрос: разве евреи вправе забыть о таких вещах? Не следует ли считать поведение мужа, поддерживающего интимные отношения с женой, подозревая при этом, что она ему неверна, или человека в состоянии тумы, “по неведению” (или потому что “память его никуда не годиться”) участвующего в праздничной трапезе на территории Храма — “злонамеренными” нарушениями закона?

Нет, — отвечает Талмуд. Такие нарушения нельзя считать “злонамеренными”. Ибо речь здесь идет о евреях, которые нарушают закон, не зная о его существовании, поскольку в силу тех или иных обстоятельств оказались оторванными от еврейской традиции. Таких евреев традиция называет “плененными детьми”.

Талмуд объясняет, что основным источником изучения субботних законов служит именно трактат Шаббат, и поэтому в нем ситуации раскрываются во всех деталях — как бы в дополнение к нашей Мишне, рассматривающей лишь те случаи, за которые нарушитель привлекается к ответственности, здесь представлены и обстоятельства, при которых человек, допустивший такое нарушение, от ответственности освобождается.

Учителя на нашем листе ведут долгую дискуссию о том, какие виды дефектов на коже следует считать “самостоятельными” и какие из них появляются, как следствие этих “самостоятельных” изъянов. Словно ученые-медики, они основательно исследуют их “симптомы” и особенности — вплоть до тончайших различий в цвете и оттенках этих аномальных кожных изменений...

Но не будем здесь, вслед за Талмудом, вдаваться в подробности описания видов кожных болезней. Отметим лишь, что в Торе описаны и другие типы язв или сыпи, которые в действительности являются подвидами названных в приведенной выше цитате.

Человек, на теле которого появились цараат, называется мецора (слово с тем же корнем, что и цараат) и считается таме (духовно нечистым — более подробное разъяснение термина см. на сайте в обзоре недельной главы Тазрия, первый годовой цикл).

За что же еврей может получить такое наказание Небес?

Ответить на вопрос, относятся ли появившиеся на теле язвочки или сыпь к разряду цараат, мог, как указывает Тора, только квалифицированный, разбирающийся в этом деле, коэн (служитель в Храме). Только он был способен найти первопричину и определить пути исправления...

Здесь интересно отметить, что Талмуд исследует Мишну как бы по “концентрическим окружностям”, все больше и больше углубляясь в суть проблем и приближаясь к Истине.

Талмуд подчеркивает, что искупительное, не фиксированное, как в других случаях, но — в зависимости от материальных возможностей индивидуума, приношение “действует”, снимая с человека вину, лишь в том случае, если он нарушил закон по ошибке. За преднамеренное нарушение оступившегося судят Небеса и приговаривают, как правило, к карету (отсечение части души от Источника жизни и от еврейского народа).

Может быть, в обсуждении такого рода преднамеренных нарушений, за которые полагается карет, речь идет не о Храме, но — о труме (часть урожая, которую каждый еврей должен отделять в пользу коэна — служителя в Храме)? — спрашивает Талмуд. Ведь трума — тоже относится к объектам возвышенного духовного предназначения, а, стало быть, и вовлечена в сферу действия закона о духовной чистоте.

На нашем листе Талмуд сосредотачивает внимание на путях исправления ошибок, связанных с непреднамеренным нарушением запрета в состоянии таме (значение терминов таме и тума — см. на сайте в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл) прикасаться к объектам возвышенного духовного предназначения.

В Торе по этому поводу сказано: “И искупит святилище от тумы сынов Израиля и от преступлений их во всех проступках их” (Ваикра, гл. 16, ст. 16).

Талмуд выдвигает вопрос: о туме (состоянии духовной нечистоты) какого происхождения идет речь в этой фразе Торы?

Раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2-й век) объясняет: о той, что связана с идолопоклонством, пролитием крови и запрещенными интимными отношениями.

И уточняет: речь здесь могла бы идти о намеренно совершенном проступке, когда преступник, намереваясь сделать то, что задумал, не был предупрежден об ответственности (как мы знаем, бет дин — еврейский суд не мог вынести приговор человеку, которого не предупредили о том, что его действия противоречат закону и он будет тем или иным образом наказан за них). Или — по ошибке, но лишь в том случае, когда человеку было неведомо, что его действия оказались нарушением закона.

На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать пути исправления ошибки, когда человек по неведению нарушил запрет на соприкосновение в состоянии таме (понятия таме и тума объясняются на сайте в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл) с объектами, наделенными возвышенным духовным предназначением — будучи таме, вошел в Храм или ел мясо животного, которое служило в Храме приношением.

В Мишне листа говорится:

Далее, в описании праздника Шавуот следует такой текст: “Лишь козел один искупит вас” (Бамидбар, гл. 28, ст. 30).

В описании праздника Суккот говорится о каждом их семи дней, — констатирует Талмуд. В этом фрагменте есть фраза — “Козел один очистит вас” (Бамидбар, гл. 29, ст. 5).

И при упоминании о рош ходеш (начало нового месяца) тоже написано — “Козел один будет вам искуплением” (Бамидбар, гл. 28, ст. 15), — дополняет раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2-й век).

Отметим, что процессе обсуждения Мишны Талмуд всегда исследует позиции Учителей.

Центром полемики на нашем листе становится вопрос разграничения.

Талмуд прослеживает логическую цепь рассуждений раби Шимона и объясняет, что он делает такой вывод на основе сравнительного анализа разных фрагментов Торы, используя известный принцип гзера шава: если в разных отрывках Торы употреблены одинаковые слова, это означает, что описанные в этих отрывках законы имеют аналогичные правила.

Талмуд исследует метод, которым пользовался раби Меир, изучая первоисточники и делая свой вывод.

Впрочем, иногда методы постижения законов Торы очевидны и сравнительно просты. Раби Йона (один из крупнейших Учителей Талмуда в Эрец Исраэль, середина 4-го века), к примеру, предлагает достаточно простое решение проблемы. Он обращает внимание на фразу в конце всего фрагмента Торы, где упоминаются еврейские праздники, в том числе — рош ходеш и говорится о козле, искупающем проступки.

Исключение составляет лишь приношение козла в Йом Кипур, когда первосвященник (главный коэн) окропляет кровью этого животного в Святая Святых — центральном помещении Храма (об этом см. Ваикра, гл. 16, ст. 15, 16). И в данном случае это приношение имеет иное предназначение и совершается лишь раз в году.

По поводу приношения козла в Йом Кипур точки зрения Учителей полностью совпадают.

Приношение козла в Йом Кипур снимает вину с того, кто узнал о том, что он — таме только после того, как посетил Храм, — вносит уточнение раби Шимон...

Напомним, что одна из основных тем предыдущих листов нашего трактата — взаимодействие человека с объектами возвышенного духовного предназначения. В частности, мы достаточно подробно рассматривали вопрос, в каких случаях и какие именно существуют пути исправления, если человек в состоянии тумы (объяснение термина см. на сайте в обзоре недельной главы Тазриа, первый годовой цикл) по ошибке (или неведению) нарушил запрет и вступил в контакт с каким-либо объектом высокого духовного статуса (к примеру, будучи духовно нечистым, ел мясо животного, которое служило приношением в Храме).

На нашем листе Талмуд поднимает “смежную” проблему и рассматривает вопрос, как следует поступать, если потребность в посвященных Храму объектах утрачивается.

Тора указывает, что человек имеет возможность в момент, когда он посвящает какой-либо объект Храму, полностью менять статус этого объекта. Возьмем, к примеру, стадо животных, которых можно использовать для разного рода сельскохозяйственных работ. Все они — на одинаковом положении. Однако в момент, когда хозяин стада отделяет одно из них для приношения в Храм, положение этого животного меняется. Его нельзя использовать в полевых и прочих работах, оно требует особого ухода и наблюдения — чтобы не получило травму, ибо для приношений в Храме принимались лишь те животные, у которых не было изъяна.

В наши дни мы можем привести один такой пример. Это — свадьба. В момент, когда жених посвящает себе невесту, он полностью меняет ее статус — она становится замужней женщиной, со всеми вытекающими отсюда последствиями. И вернуть этой молодой женщине прежний статус полностью невозможно.

Талмуд выдвигает вопрос: что делать, если отпала необходимость в “посвященности” Храму тех или иных объектов?

Сказал Ула (Учитель Талмуда; Эрец Исраэль, 3-й век) от имени раби Йоханана (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3-й век): если отпала надобность в приобретенных общиной животных, предназначенных для постоянного приношения ола (всесожжения), их можно выкупить в их целостности…

Что это значит?

Чтобы понять смысл высказывания Улы, необходимо, хотя бы в общих чертах, знать порядок приношений в Храме. В этой связи отметим здесь некоторые, принципиально важные для нас моменты.

Постоянные приношения ола свершались в Храме ежедневно. День в Храме начинался приношением одной овцы и заканчивался — приношением еще одной.

В специальном храмовом загоне постоянно держали по шесть овец, приобретенные на деньги, полученные от общины. Когда две из них использовали, на их место приводили еще двух.

То есть раз в году наступает такой день, когда в загоне остаются четыре овцы, приобретенные общиной и отделенные для приношений в Храме. Но использовать их по предназначению уже нельзя. Что делать в этом случае? Ведь они, эти овцы, уже имеют статус возвышенных духовных “объектов” и перевести их на другой “уровень” невозможно.

В поисках аналогов Талмуд рассматривает такую ситуацию. Допустим, человек отделил животное для приношения в Храм, а оно потерялось. Тогда он отделил для приношения другое животное и отвел его в Храм. И вот, уже после этого, находится вдруг первое животное, которое изначально имело возвышенный духовный статус…

Что следует предпринять в таких обстоятельствах?

Обычно хозяин этого животного “гонял” его до тех пор, пока оно не приобретало какой-либо дефект — животное с дефектом становилось непригодным для приношения в Храме (свой статус высокого духовного уровня утрачивало). Затем хозяин продавал это животное — как бы “переводил” его особый статус на деньги. А вырученную сумму можно было потратить на приобретение нового животного для приношения.

Но все это касается лишь индивидуальных приношений. Но у нас речь идет о животных, приобретенных Храмом на деньги общины. И рав Ула подчеркивает: “…их можно выкупить в целостности”.

Так и поступали. Оставшиеся, без изъянов, но “невостребованные” овцы выкупались, а вырученные за них деньги поступали в казну Храма и вместе с другими денежными “остатками” использовались на приобретение особых покрытий в Кодеш Кодашим (Святая святых — центральное помещение Храма).

Отметим, что в процессе свершения этой процедуры особый духовный статус овец на деньги, вырученные за них, не “переходит”.

Возвышенной духовности, собственно, в этих овцах, по сути, и не было, — отвечает Раба (великий Учитель Талмуда в Вавилоне; конец 3-го века). И разъясняя свою концепцию, сравнивает интересующий нас случай с ситуацией с кторет (воскурениями на внутреннем, золотом мизбеахе — обычно это слово переводится как “жертвенник”, однако такой перевод весьма условен — Храма).

Кеторет представляли собой сбор из 11-ти определенных видов ароматных высушенных трав и приобретались в количестве 368-ми мер. Ежедневно в Храме утром и вечером воскурялись благовония в полмеры. И того, за год — использовалось 365 мер. Из трех оставшихся в Йом Кипур первосвященник набирал полные горсти и производил особое воскурение.

Конечно же, в горсти главного коэна (первосвященника) не входили три меры полностью. То, что оставалось (и как будто бы сохраняло возвышенный духовный статус), выкупали, а деньги (уже не имеющие возвышенного духовного статуса), вырученные за остаток благовоний, как сказано в другом трактате Талмуда — Шекалим, шли на выплату зарплаты рабочим, которые работали в Храме.

Раба объясняет: бет дин (еврейский суд) выдвигает условие — эти объекты (овцы или кеторет) приобретают возвышенный духовный статус лишь в том случае, если их действительно используют для приношений (или воскурений) в Храме. Если нет — возвышенными духовно объектами они не считаются.

Это правило действует и в наше время. И распространяется оно на кожу особой выделки, которая используется изготовления свитка Торы, тефиллин или мезузы. Предварительно принимается условие: если такая кожа применяется в иных целях, возвышенной духовности в ней нет, и ее, если она уже не нужна или на ней появились потертости, можно просто выбросить…

Расположенный в четвертом (из шести) разделе Устной Торы, посвященном судебным законам и поискам Истины, трактат Шевуот анализирует проблемы, связанные с клятвами, которые даются в суде.

Может показаться странным, на первый взгляд, что для обсуждения лишь одной “детали” судопроизводства понадобился целый трактат в 49 листов. Но на самом деле...

Как известно, Тора включает в себя 365 запретов (заповедей “не делай”). Один запрет среди них стоит особняком. О клятве.

В тексте третьей из Десяти Заповедей сказано: “Не произноси Имени Всевышнего без надобности (или утверждая ложное), ибо не снимет (вину эту) Всевышний с того, кто произносит Имя Его попусту” (Шемот, гл. 20, ст. 7).

Устная Тора сообщает, что речь здесь идет, в первую очередь, о разного рода клятвах — таких, когда человек “клянется Именем Творца”.

Только об этом (из всех!) запрете говорится, что вина за его нарушение не снимается ни в нашем мире ни в будущем.

Ответ на этот вопрос помогает найти анализ самого слова “клятва”.

На иврите “клятва” — шевуа. Мы видим, что здесь тот же корень, что и в слове — шева (семь). Число шева несет в себе значение цели. Мир был сотворен именно за шесть дней, чтобы потом был день седьмой — Шаббат (суббота). В этом и состоит смысл сотворения мира — в победе(в условиях свободы выбора) над материальностью, что реально проявляется в соблюдении законов Шаббата.

И тогда ложная клятва (шевуат шекер) означает по сути — отрицание смысла существования мира. Тотальное отрицание смысла в Акте Сотворения мира (!). А если в тексте шевуат шекер упоминается еще и Имя Всевышнего...

Теперь понятно, почему вина за это не снимается. Ведь такая клятва эквивалентна отрицанию вообще — “всего”. То есть — утверждению, что “ничего нет”, а следовательно, нет и “объекта”, способного снять вину...

Понятно и другое: существование отдельного трактата Шевуот (в переводе на русский — клятвы, во множественном числе), в котором обсуждаются разные виды, тексты и способы принесения клятвы.

Отметим, что в Талмуде есть еще один трактат, который посвящен теме “ответственности за слово”. Он называется — Недарим (Обеты) и относится к другому разделу Устной Торы.

У нашего трактата — Шевуот есть еще одна особенность. Первая его Мишна, которой открывается первая глава, как можно было ожидать, начинается с темы шевуот — клятв, но тотчас же переходит к другим темам, которые по “внешним параметрам”, казалось бы, уводят нас к обсуждению совершенно других законов Торы. Однако между ними и основной задачей нашего трактата, безусловно, существуют внутренние связи, которые достаточно сложны, и их обсуждение выходит за рамки наших обзоров.

Непосредственно к теме клятв трактат вернется только в третьей главе.