Только за последние несколько лет организация направила на жительство религиозные семьи в 65 нерелигиозных кибуцев и поселений. И в прошлом году почти во всех этих местах Аелет Ашахар провела, например, молитвенные службы в Йом Кипур, в которых участвовало в среднем до 100 человек (в каждом отдельном населенном пункте). А в период Суккота ее активисты организовали 265 мероприятий.

Деятельность Аелет Ашахар доказывает, что даже одна религиозная семья, поселившаяся в самом «левом», самом «антирелигиозном» кибуце, способна изменить отношение многих его жителей к Торе и к религиозным евреям.

…Нашу неспешную беседу с равом Шломо Раананом прервал телефонный звонок. Секретарь одного из «левых» кибуцев попросил у рава совет, что нужно сделать, чтобы получить разрешение на строительство миквы (специальный бассейн для духовного очищения) в его кибуце.

— В этом нет ничего удивительного, — произнес рав Раанан, положив трубку на аппарат. — В нашей практике бывает всякое.

И рассказал мне такой случай.

Молодого религиозного еврея, учащегося колеля (учебное заведение, где обучаются женатые люди), послали машгиахом в киббуц около Тверии (в его обязанности входил контроль за кашрутом на кибуцной кухне). Встретили его враждебно. Директор местного магазина, например, заявил: «Мне плевать, что ты тут живешь! В мой магазин не ходи, обслуживать тебя не буду!». Когда молодой человек пришел в дом, владельцы которого, как предполагалось, хотели, чтобы религиозный человек помог им организовать шаббат «по всем еврейским правилам», оказалось, что все наоборот. «На что мне сдался ваш иудаизм!? — прокричал ему хозяин с порога. — Терпеть не могу таких, как ты!».

Но прошло два года, и в том самом кибуце поселилась молодая религиозная семья. Они настолько расположили к себе соседей, что вскоре им предложили возглавить кибуцный культурный комитет.

— Они, правда, по некоторым объективным причинам вынуждены были отказаться, — заключает рав Шломо. — Но сделанное им предложение, само по себе, говорит о том, что «лед тронулся».

Другую молодую пару организация Аелет Ашахар отправила в поселение Илания, недалеко от Афулы. Глава этой семьи — учащийся религиозного колледжа. Его жена открыла в Кфар Тавор (тоже в окрестностях Афулы) детский сад. Приезд молодой семьи оказался значительным событием в дремлющей деревушке, насчитывающей 120 семей.

— Я счастлива, что мои дети будут расти именно здесь, — говорит эта молодая женщина. — Здесь они не собьются с верного пути. Потому что в Илании они учатся давать, нести другим свет Торы, тем, кто родился в нерелигиозной семье и не получил религиозного образования. С малых лет у моих детей есть цель...

В еврейской традиции, в системе законов кашрута, есть ѓалахическое правило: посуда, которая «отдает», не абсорбирует в себя частицы пищи (на иврите оно звучит так; эйн полет болеа), которая в эту посуду попадает. К примеру, таким свойством обладает посуда из стекла — ее легко откошеровать. А вот некоторые виды пластика «впитывают» в себя частицы продуктов. Поэтому такая посуда не поддается кошеровке.

Я сам не раз наблюдал и слышал от раввинов, что в израильских поселениях, удаленных от больших городов, дети «старше» своих городских сверстников. Потому что они — внутри общинной «семьи» и вместе с взрослыми заняты общим делом. Они знают каждого, кто приходит в синагогу. Знают, кто в поселении нуждается в помощи.

Дети из таких семей с ранних лет приучены навещать больных и пожилых людей. Это считается их обязанностью. Достигая определенного возраста, они идут учиться в йешивы (религиозное учебное заведение) и, как правило, выгодно отличаются от своих городских соучеников. Этому есть простое объяснение: их сверстники никогда не брали на себя ответственность за других и не были связаны с людьми разных возрастных групп общим делом.

Дети из небольших еврейских общин по сравнению с детьми из аналогичных общин больших городов проявляют большую терпимость по отношению к людям, которые только начинают жить по еврейским законам. И в то же время их убеждения — тверды. Они понимают, что должны устоять, сохранить еврейское мировоззрение в среде людей разных взглядов.

Как это ни парадоксально, быть может, звучит, но религиозные дети, выросшие, скажем, в Тель-Авиве (где в центральной синагоге на молитвах даже в шаббат не всегда набирается миньян), проявляют большую стойкость в своих убеждениях, нежели их сверстники, воспитанные в Бней Браке (город, где религиозное население составляет большинство). Потому что в Бней Браке их окружает в основном «однородная» среда. Тогда как религиозным детям Тель-Авива ежедневно приходится сталкиваться с совершенно иной реальностью. И это «закаливает» их.

Кроме того, родители, дети которых растут в религиозной среде, как правило, «расслабляются» и уделяют им недостаточно внимания, рассчитывая на то, что «пробелы» в воспитании восполнит хедер, школа или йешива.

Родители детей, живущих в маленьких общинах, напротив, обычно делают все, чтобы их дети получили знания Торы и усвоили ее ценности. Больше занимаются с учениками и раввины маленьких общин, стараясь подготовить их так, чтобы они, попав в городскую йешиву не чувствовали себя некомфортно, полагая, что отстали от городских сверстников.

Лишь немногим из нас повезло жить в крепкой, процветающей религиозной общине. «Я бы хотел жить только в таком месте, — говорил раби Йоси бен Кисма, — где все вокруг изучают Тору» (Мишна, трактат Пиркей Авот — «Наставления отцов», гл. 6, раздел 9).

Это так, но нам есть чему поучиться у тех идеалистов, которые отказались от жизни в такой общине, чтобы вернуть своих братьев и сестер к их корням и возвратить им их наследие.