Два медика пишут здесь не о медицине
Президент Буш часто говорит о войне с террором. Однако разговоры о войне
легко сбивают с толку. Война обычно подразумевает наличие конкретного врага и
очевидных средств сражения с этим врагом.
Но против кого, в конце концов, мы ведем эту войну? Сможет ли такая война
предотвратить грядущие террористические нападения?
Война с террором в действительности - война идеологий. И нет увереннности в
том, что победа - в наших руках…
ЛУЧШИЙ СПОСОБ БОРЬБЫ С ТЕРРОРОМ
Фарид Закария
В марте 2004-го года британским властям удалось раскрыть крупнейший в истории
страны террористический заговор. Полиция арестовала восемь человек и
конфисковала полтонны нитрата аммония - этого количества хватило бы на взрыв,
мощностью в пять раз
превышающей
силу взрыва в курортном городе Бали, в результате которого погибли двести
человек. Самый поразительный факт, что никакой связи участников данного заговора
с организацией Аль Каида не обнаружилось. Иностранцев среди подозреваемых нет.
Никто из участников заговора не проходил специальную подготовку в афганских
тренировочных лагерях. Все они - мусульмане, представители среднего класса,
которые, по словам следователей, стали террористами «самостоятельно».
В последнее время выяснилось, что большинство терактов, совершенных за
минувшие два года, были спланированы и осуществлены подобными группами. Такие
группы не ищут поддержки у Аль Каиды, но черпают в ее деятельности вдохновение.
А финансируются они в основном из частных источников .
Осознание той угрозы, которую несут в себе эти группировки - ключ к
обеспечению безопасности в современном мире.
На сегодняшний день терроризм не нуждается в государственной поддержке.
Средства и волю к действию он приобретает благодаря трем факторам: открытости
демократических сообществ, свободному доступу к технологиям насилия, и
радикальной, всемирной идеологии ненависти. Для того ,
чтобы победить террор, надо сражаться с ним на каждом из этих трех уровней.
Западные государства и в большей мере - другие сообщества предоставляют своим
гражданам огромные свободы. Террористы используют эти свободы для того, чтобы
скрываться от рук правосудия. Наша задача состоит в том, чтобы найти их. Для
этого потребуются, как сказал премьер-министр Великобритании Тони Блэр,
разнообразные административные меры. К примеру - введение национальных
удостоверений личности и систем биометрической идентификации. Для этого так же
необходимо также более тесное сотрудничество правоохранительных органов с
разведывательными службами. Людей, известных своими связями с террористами и
террористическими организациями, следует арестовывать, по крайней мере, если и
не для заключения в тюрьму, то - для подробного допроса. Мы должны наносить удар
первыми. Причем, не против государств, а против частных лиц.
В прошлом раздобыть взрывчатые вещества было чрезвычайно сложно. Теперь же
для этого достаточно снять телефонную трубку и набрать нужный номер. Некогда
секретная информация о том, как соорудить бомбу из подручных средств, ныне
размещена в Интернете для общего пользования. Мы не можем бороться с
распространением информации, однако установить контроль за распределением
смертоносных веществ нам под силу. Допущенные перед вторжением в Ирак ошибки
аналитиков ЦРУ не должны затмить факт, что террористы постоянно ищут источники
химического, биологического и ядерного оружия. И при случае используют его без
долгих раздумий. Противодействие распространению этого оружия - посредством
подкупов правительств, санкций, и даже с помощью военной силы - должно стать
ядром внешней политики цивилизованных государств .
Движущая сила террора, тем не менее - не легкодоступные средства уничтожения ,
но - твердые
убеждения. Воинствующий и политизированный ислам промыл мозги тысячам молодых
мусульман в разных частях света, которые теперь считают своим долгом воевать
против всего современного мира. Эта идеология ненависти расцвела и укрепилась в
сердцах людей в результате того, что попытки поддерживаемых Западом «умеренных»
ближневосточных режимов обеспечить своих граждан экономическими благами и
политическими свободами потерпели крах.
Идеологии, подобные этой, не рождаются из событий, происходящих в данный
момент на Ближнем Востоке. Они лишь «подогреваются» этими событиями. Мы все
обратили внимание, как усилились антиамериканские настроения в Ираке после того,
как военные силы Израиля уничтожили духовного лидера Хамаса, шейха Ясина.
Основанный американцами в Ираке Временный Совет Управления, возможно, заигрывая
с иракскими массами, жестко осудил действия израильтян. Таким образом, одно из
событий арабо-израильского конфликта всколыхнуло радикалов и ретроградов не
только Ирака, но и других стран мира.
Президент Буш часто говорит о войне с террором. И в метафорическом смысле, он
прав - размах и безотлагательность этой борьбы во много раз превышают обычные
меры по обеспечению правопорядка. Однако разговоры о войне легко сбивают с
толку. Война обычно подразумевает наличие конкретного врага и очевидных средств
сражения с этим врагом. Абсолютное большинство антитеррористических операций в
США, Европе и других странах мира представляют собой агрессивное устрашение и
предупреждение актов насилия, осуществляемое на нескольких уровнях полицией,
разведывательными службами и другими невоенными организациями.
Но против кого, в конце концов, мы ведем эту войну? Против Германии, которая
стала для организаторов трагедии 11 сентября 2001 года отправным пунктом? Против
Испании, в которой проживали и готовили заговор мадридские террористы? Ирана и
Сирии? Сможет ли такая война предотвратить грядущие террористические нападения?
Пакистан и Саудовская Аравия кажутся более подходящими кандидатурами на
«должность универсального врага». Но их связи с террором чрезвычайно сложны. С
первых дней своего существования Аль Каида стремилась свергнуть саудовский
режим, ибо считала его чересчур проамериканским. Последняя видеозапись,
полученная от Аль Каиды - не первый уже призыв заместителя Бин Ладена, Аймана
аль Завахири свергнуть президента Мушаррафа. Если мы решим атаковать Саудовскую
Аравию и Пакистан, мы тем самым только сыграем на руку Аль Каиде.
В течение многих лет правительства Саудовской Аравии и Пакистана в угоду
населению своих стран поддерживали радикальных исламистов (в случае с Пакистаном
правительство даже организовало подготовку кашмирских террористов). Однако
сегодня исламский террор превратился в монстра Франкенштейна, обратившего свой
гнев против тех, кто его создал.
На примере Саудовской Аравии и Пакистана нетрудно убедиться в том, что
радикальные идеологии невозможно контролировать, и они без зазрений совести
кусают руку, которая их кормит. Вот почему для того, чтобы справиться с
глобальным террором, необходимо в первую очередь побороть разжигающую его
идеологию. Ибо война с террором в действительности - война идеологий. И я отнюдь
не уверен в том, что победа - в наших руках…
Фарид Закария,
главный редактор международного издания
журнала «Ньюсвик» (США)
|
