New Page 1
|
|
О Трактате Берахот
Трактат Берахот
11.12.05
Лист 35 (часть 2)
Итак, как мы уже говорили, наш лист открывает следующую, шестую главу трактата Берахот. Приступая к ознакомлению с его второй частью (деление на части, напомним — условное), повторим, что эта глава посвящается в основном обсуждению составленных нашими Учителями благословений (на иврите — берахот а-неэнин), которые следует произносить, когда человек получает от материального мира какое-либо физическое удовольствие.
Речь здесь идет, в частности, о берахот, которые каждому из нас следует произносить перед едой и после еды. В первой части нашего листа мы прочли Мишну, в содержании которой даются точные указания по поводу того, какой текст мы произносим перед тем, как начинаем есть определенные виды пищи: плоды деревьев (фрукты) и виноград; плоды, произрастающие из земли (овощи и злаковые) и хлеб; а также — зелень (см. на сайте
обзор первой части листа 35).
Во второй части листа Талмуд продолжает исследовать содержание Мишны, концентрируя внимание, как и в первой части, на поисках первоисточников, свидетельствующих о необходимости прочтения отмеченных в ней берахот (см.
там же).
Раби Леви (один из крупнейших Учителей Талмуда в Эрец Исраэль, второе-третье поколение, 3-й век) анализирует грань Истины, открытую Шмуэлем (великий Учитель Талмуда первого поколения; 3-й век), который назвал еду без предварительно произнесенной берахи — «воровством» (см. на сайте
обзор первой части листа 35). И подчеркивает, что Шмуэль делает свой вывод на основе цитаты из Танаха: «Всевышнему принадлежит земля и все, что ее наполняет» (Теилим — Псалмы царя Давида, гл. 24, ст. 1). Но здесь же, в книге Теилим, — отмечает он, — мы находим и такую фразу: «Небо принадлежит Всевышнему, а землю Он отдал людям» (Теилим, гл. 115, ст. 16). Как это понимать? Нет ли между этими двумя цитатами противоречия?
И, исследовав оба текста, приходит к заключению, что они, напротив, как бы дополняют друг друга. В первой фразе, говоря, что «земля и все, что ее наполняет» принадлежит Всевышнему, автор Теилим подразумевает, что без благословения, обращенного к Творцу, человек не имеет никаких прав на сотворенные Им материальные блага. «Просто так» пользуясь ими, он будто бы «крадет» у Всевышнего Его имущество. Благословением же человек как бы просит и получает от Творца разрешение на пользование Его миром. Об этом и говорится во второй цитате: «…землю Он отдал людям». «Отдал» и отдает всякий раз — после того, как люди произнесли соответствующие берахот (множественное число от слова бераха — благословение). То есть благословение — своего рода «пароль», знание и произнесение которого, открывает перед человеком возможность «присвоить» физические объекты и распорядиться ими по своему усмотрению.
Как мы объясним, — спрашивает раби Ханина бар Папа, — такой факт: в одном из фрагментов Торы Всевышний, обращаясь к народу Израиля, говорит, что собранный урожай злаковых принадлежит Ему, а в Танахе есть фраза, где сказано, что урожай принадлежит людям?
Этот вопрос возникает, когда раби Ханина сопоставляет две цитаты: «И Я заберу принадлежащий Мне урожай хлеба» (Танах, книга пророка Ошеа, гл.2, ст. 11) и «…ты соберешь свой урожай хлеба» (Дварим, гл. 11, ст. 14).
И снова, в процессе глубокого анализа фраз, выясняется, что нет между ними ни малейшего противоречия. Просто слова эти сказаны Творцом в разных ситуациях.
Когда Народ Израиля совершает ошибки и не выполняет Волю Всевышнего, он за это получает наказание — Творец лишает народ урожая («заберу принадлежащий Мне»). В подобных случаях у людей действительно нет права на блага материального мира.
Но если народ Израиля живет по указаниям Всевышнего, соблюдая Его заповеди, Творец дарует ему материальные блага. Слова — «И ты соберешь свой урожай»— свидетельствуют именно об этом.
Далее Талмуд задается вопросом: а зачем, собственно, понадобилось Всевышнему говорить — «И ты соберешь свой урожай»? Ведь и без того ясно: вырастив в поле хлеб, человек должен собрать урожай. А если — не соберет, лишится пропитания.
Эта, как будто бы «лишняя» фраза дает намек на то, что в ней заключен глубочайший, не лежащий на поверхности смысл.
Выявляя глубинные пласты ее содержания, раби Ишмаэль (великий Учитель Мишны, 2-й век) сопоставляет данную цитату с фразой из Танаха, где написано: «Изучение Торы не должно прерываться в устах твоих» (книга пророка Иегошуа, гл. 1, ст. 8).
Если воспринимать эти слова в их буквальном значении, — говорит раби Ишмаэль, — получается, что человеку следует все свое время посвящать изучению Торы, не прерываясь ни на мгновение. Вот Тора и подчеркивает: «И ты соберешь свой урожай», сообщая тем самым, что человеку должен не только изучать Тору, но — и работать, действуя в этом материальном мире и воплощая указания Торы на практике.
Иную грань Истины открывает в этом вопросе раби Шимон бар Йохай (великий Учитель Мишны, составитель книги Зоѓар; 2-й век).
Если человек буквально понимает фразу — «Изучение Торы не должно прерываться в устах твоих», — говорит он, — и все свое время посвящает постижению Мудрости Творца, Всевышний освобождает его от материальных проблем, перекладывая их на плечи других людей. Во второй цитате — «и ты соберешь свой урожай» — подразумевается ситуация, когда человек, в погоне за материальными благами, забывает о необходимости постоянно изучать Тору. Тогда он должен собирать свой урожай сам. Более того, ему еще приходится служить другим, как сказано: «И будешь ты служить врагам своим» (Дварим, гл. 28, ст. 48).
Так как же надо поступать праведному еврею, который стремится жить в согласии с Волей Творца?
Многие жили, взяв за основу модель, выстроенную раби Ишмаэлем, — отмечает Абайе (один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне; первая половина 4-го века), подводя сказанному некий итог. — И преуспели. Но из числа тех, кто следовал модели раби Шимона (и занимался лишь изучением Торы), успеха добились лишь единицы.
Приводит Абайе и конкретный пример из жизни наших Учителей. Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4-й век), — рассказывает он, — весной и осенью (когда в разгаре полевые работы) говорил своим ученикам, чтобы они не приходили к нему на уроки Торы. По его глубокому убеждению они должны были посвящать это время — работе.
Автор текста Александр Капер
Трактат Берахот
12.12.05
Лист 36 (часть 1)
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать содержание первой Мишны шестой главы трактата Берахот (см. на сайте
обзор первой части листа 35).
Напомним, что речь идет о благословениях (в оригинале группа таких благословений обозначена термином — берахот а-неэнин), которые необходимо произносить перед едой различных видов (для разных видов пищи благословения — разные), а в более масштабном понимании — о приобретении человеком права на пользование созданными Творцом благами физического мира (см.
там же).
Следует отметить, что наши Учителя, составляя тексты берахот (множественное число от слова бераха — «благословение»), объединяют продукты питания в определенные группы. К примеру, «плоды дерева» (фрукты), перед употреблением которых в пищу, мы говорим (в конце благословения, начало у всех таких берахот — одинаковое): …боре при а-эц (см. на сайте
обзор первой части листа 35). И это означает, что, взяв в руки, скажем, грушу или яблоко, мы должны сначала произнести это благословение и только потом — откусить.
Но пищевых продуктов — великое множество. Зная, что ни один из них не следует употреблять без предварительно сказанного благословения, мы можем порой испытывать затруднения, не зная, какую браху нужно произносить в том или ином случае.
Прояснением таких, неочевидных ситуаций и занимается Талмуд на нашем листе, задавшись, в частности, вопросом: какое благословение говорят на оливковое масло?
На оливковое масло произносят — …борэ при а-эц («Творящий плод дерева»), — отвечает раби Иегуда (великий Учитель Мишны, 2-й век).
Ту же грань Истины в данном вопросе открывают раби Ицхак (великий Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, конец 3-го века), Шмуэль (один из крупнейших Учителей Талмуда первого поколения; 3-й век) и раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3-й век).
Но какая ситуация тут рассматривается? — спрашивает Талмуд.
И мы узнаем, что «применение» той или иной берахи связано не только с видом продукта, но и с обстоятельствами, в которых он употребляется в пищу.
Оказывается, что в случае, если человек собирается пить оливковое масло в чистом виде, благословение перед этим — вообще не требуется. Как же так?
Дело тут в том, что употребление масла в чистом виде, в качестве как бы «питья» — вредит здоровью. Это — не только не принято, но и в принципе не считается ни «едой», ни «питьем». Следовательно, бераха здесь не нужна.
Талмуд моделирует иную ситуацию. Допустим, человек наливает оливковое масло в блюдце и употребляет его в пищу, макая в него хлеб. Какую же бераху мы здесь произнесем?
И отвечает: хотя масло тут явно — пищевой продукт, мы говорим бераху только на хлеб — а-моци лехем мин а-арец («…Производящий хлеб из земли»).
Оливковое масло, выходит, опять остается без благословения?
Существует правило, — разъясняет Талмуд, — согласно которому, в случаях, когда человек одновременно собирается положить в рот продукты двух разных видов (блюдо, которое он будет есть, состоит из двух компонентов), он произносит бераху на основной продукт (на иврите — икар). Дополнительный продукт (на иврите — тафель) благословения здесь не требует.
Так, если человек обмакивает в масло, скажем, хлеб, хлеб считается здесь — икар (основной продукт), а масло будет — тафель (второстепенный, дополнительный продукт). Иными словами, благословение всегда говорят на основной компонент приготовленного блюда.
Бывают ли случаи, когда нам все же придется воспользоваться берахой на оливковое масло? — спрашивают Учителя. — Если оно применяется, как правило, в качестве приправы к другим видам еды, почему же тогда раби Йоханан, к примеру, говорил, что на оливковое масло следует произносить —…борэ при а-эц?
Раби Йоханан, Шмуэль и раби Ицхак, — отвечает Талмуд, — указывая, какую бераху читают на оливковое масло, рассматривали ситуацию, когда человек собирается употребить в пищу так называемый анигрун (некое «блюдо», содержащее в себе большое количество оливкового масла).
Но почему же в анигруне оно считается основным компонентом? — снова спрашивают Учителя. — Действительно, для приготовления этого «состава» берется большое количество оливкового масла. Однако оно и здесь все-таки остается в роли приправы.
В данном случае подразумевается, — разъясняет Талмуд, — что человек использует анигрун в лечебных целях. При воспалительных процессах, возникающих в горле, оливковое масло — прекрасное средство. Больной, глотая анигрун, в основе которого как раз — оливковое масло, тем самым обильно смазывает горло. И вскоре боль стихает, и воспаление проходит. А, поскольку оливковое масло в данном случае — основной компонент, на него и читают благословение.
Но ведь на лекарства благословения обычно не говорят…
Случай с анигруном — особый, — подчеркивает Талмуд. — С одной стороны, это — лекарство, с другой, все же — еда, поглощая которую человек получает удовольствие. Следовательно, в такой ситуации мы должны произносить бераху.
Далее Талмуд выдвигает на обсуждение следующий вопрос: какую бераху нужно произнести перед тем, как есть сырую муку?
…Боре при а-адама («Творящий плод земли»), — отвечает рав Иегуда (великий Учитель Талмуда второго поколения; 3-й век).
Иную грань Истины открывает в этом вопросе рав Нахман (один из крупнейших Учителей Талмуда в Вавилоне, 3-й век), называя для этого случая другую бераху — …ше а-коль ниѓъе бидваро («…По слову Которого все появилось»).
Проанализировав ситуацию и сопоставив с выводом, согласно которому на оливковое масло говорят — …боре при а-эц («Творящий плод дерева», хотя плод, чтобы получилось масло, и подвергался специальной обработке), Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4-й век) склоняется к тому, чтобы принять точку зрения рава Иегуды.
Однако Талмуд, исследуя позицию рава Нахмана, обнаруживает ту основу, на которой он выстраивает свое заключение. Действительно, при кажущемся сходстве, ситуация с оливковым маслом принципиально отличается от ситуации с мукой. Да, оливковое масло получает в процессе обработки плодов оливы, а муку — перемалывая зерна пшеницы, ржи и других злаковых. Однако при этом оливковое масло — конечный, пригодный в пищу продукт. Благословение на него остается тем же, что и на оливки. Мука же — продукт «промежуточный», ибо в пищу, как правило, употребляют испеченный из муки хлеб или, допустим — пироги. Просто муку люди обычно не едят.
Поэтому если кому-либо все же пришло в голову съесть именно муку, он должен произнести благословение — …Ше а-коль ниѓъе бидваро. Мука, не являясь конечным продуктом, как бы «теряет в статусе»…
Автор текста Александр Капер
Трактат Берахот
13.12.05
Лист 36 (часть 2)
Во второй части нашего листа (не будем забывать, что мы делим листы на части — условно) Талмуд продолжает обсуждать содержание первой Мишны шестой главы (см. на сайте
обзор первой части листа 35), дополняя и уточняя ее пункты.
Напомним, речь идет о благословениях (в оригинале группа таких благословений обозначена термином — берахот а-неэнин), которые следует произносить перед едой различных видов, а в более глобальном рассмотрении — о приобретении права на пользование материальными благами, созданными Творцом (см.
там же).
Повторим, что Учителя, составляя тексты берахот (множественное число от слова бераха — «благословение»), объединяют продукты питания в определенные группы (категории). К примеру — «плоды дерева» (фрукты). Перед тем, как есть их, мы произносим — …боре при а-эц. Здесь необходимо отметить, что и в Мишне и в последующем обсуждении даются лишь «концовки» благословений, которые отличаются друг от друга — в зависимости от того, какой продукт человек собирается съесть. Начало у всех благословений на еду — одинаковое (см. на сайте
обзор первой части листа 35).
В продолжение исследования Талмуд выдвигает на рассмотрение Учителей вопрос: какое благословение следует произносить на перец?
…Ше а-коль ниѓъе бидваро («…по слову Которого все появилось»), — говорит рав Шешет (великий Учитель Талмуда; конец 3-го — начало 4-го века).
Однако Рава (величайший Учитель Талмуда; Вавилон, 4-й век) усматривает в решение данного вопроса иную грань Истины.
На перец, — говорит он, — бераха вообще не нужна.
Исследуя грани Истины, раскрытые Учителями, Талмуд разъясняет, что Рава приходит к заключению, что перец, который человек съедает не как приправу, а — в чистом виде, вообще не считается едой. Так, если кто-то ест перец в чистом виде, допустим, в Йом-Кипур, пост он, как подчеркивают Учителя — не нарушает. Если же перец — приправа к какой-либо пище, на него благословение тем более — не говорят (как это было, скажем, с оливковым маслом — см. на сайте
обзор первой части листа 36).
Еще одну грань Истины открывает, исследуя заключение Равы, раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2-й век).
Он анализирует цитату из Торы, где сказано: «…А когда придете вы на эту землю и посадите всякое плодовое дерево, не ешьте его плоды в течение трех лет» (Ваикра, гл. 19, ст. 23) .
Но какое отношение имеет данная фраза — к перцу? Ведь здесь речь идет о том, что нельзя есть плоды дерева, которое плодоносит менее трех лет (на иврите эти запрещенные плоды носят название — орла).
Дело в том, что раби Меир увидел в ней некую особенность, напоминающую «повтор». И, зная, что в Торе не только «лишнего» слова, но и «лишнего» знака быть не может, он понимает: здесь, в глубинных слоях этого текста скрыта важная, не заметная с первого взгляда идея.
Разве из того, что сказано — «не ешьте его плоды» не ясно, что речь идет о плодовом дереве? — задает раби Меир риторический вопрос. Зачем же Тора сообщает нам — «и посадите всякое плодовое дерево»? Чтобы подчеркнуть, что к таким деревьям относится и перец, плод которого имеет тот же вкус, что и ствол дерева, на котором он растет. Тора таким образом, передает нам информацию, что на перец тоже распространяется запрет орлы, а также — что в Эрец Исраэль, куда евреи, как сказано в цитате, готовились войти, не было недостатка ни в чем, включая приправы, как написано: «Земля, в которой ты будешь есть свой хлеб не в скудности… ни в чем ты не будешь там испытывать недостатка» (Дварим, гл. 8, ст. 9).
Отсюда следует, что перец, согласно открытой раби Меиром грани Истины, сам по себе тоже считается едой.
Но как же тогда получается, что Рава открывает как будто бы противоположную грань Истины?
Раби Меир, — дает разъяснение Талмуд, — говорил о плодах перца, а Рава — о черном перце, который сам по себе действительно не считается едой и может служить лишь приправой к различным блюдам.
Далее Талмуд переходит к обсуждению вопроса: какое благословение следует произносить перед тем, как есть кашу, сваренную из молотых пшеничных зерен?
В данном случае мы произносим — …ше а-коль ниѓъе бидваро, — говорит рав Иегуда (великий Учитель Талмуда; 3-й век), проведя соответствующее исследование.
Однако рав Каѓана, открывая по ходу предпринятого им анализа, иную грань Истины говорит, что перед тем, как есть кашу, следует говорить — …боре миней мезонот («Творящий различные виды еды» — как на пироги, например).
Талмуд, проанализировав высказанные позиции, приходит к заключению, что Учителя не дискутируют, но — рассматривают различные ситуации.
В случае, если каша сварена из дробленых пшеничных зерен, и едят ее, ничего почти не добавляя, устанавливает то же правило, что и рав Каѓана, подчеркивая, что в этой ситуации перед едой произносят — …боре миней мезонот. Но, моделируя иную ситуацию, когда в пшеничную кашу кладут много меда, отмечает: тогда перед едой мы говорим — …ше а-коль ниѓъе бидваро. Иными словами, если в сваренном блюде больше меда, чем каши, благословение читают на мед.Ибо мед становится главным компонентом этого блюда.
В свою очередь, рав Каѓана дает то же установление: если в сваренном блюде какого-либо из компонентов больше, чем другого, он считается икар (то есть основным — см. на сайте
обзор первой части листа 36). Бераху произносят на него. Это — общее правило, — отмечает он. — Однако наш случай с кашей из дробленой пшеницы или пшеничной муки — особый и составляет исключение из данного правила. Даже если меда или какого-либо другого ингредиента больше, чем самой каши, бераха читается на мучное изделие — …боре миней мезонот.
Ту же грань Истины, что и рав Каѓана, открывают в данном вопросе Рава и Шмуэль.
Если в блюде присутствует в качестве компонента один из пяти видов злаковых, на которые и произносят благословение боре миней мезонот, — говорят они, — главный ингредиент в нем — злак, и это благословение следует произносить на все это блюдо.
Остается сказать, что именно эта грань Истины соответствует ѓалахе (еврейский практический закон).
Автор текста Александр Капер
Трактат Берахот
14.12.05
Лист 37
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать содержание Мишны (см. на сайте
обзор первой части листа 35), дополняя и уточняя ее пункты. Ибо в ней говорится лишь об основных видах еды (внутри них — немало подвидов), тому же — без указаний на то разнообразие ситуаций, которое встречается в жизненной практике. Эти ситуации, чтобы уберечь людей от ошибок, и моделируют Учителя (см. на сайте
обзор второй части листа 35, а также обзоры
первой и второй части
листа 36), определяя, какое благословение надо читать перед едой в том или ином случае.
На нашем листе обсуждаются, в частности, благословения, которые произносят в тех случаях, когда основным продуктом трапезы становится рис.
Тот, кто, скажем, грызет сырые зерна риса, — сообщают Учителя, — должен прежде сказать бераху (благословение) — …боре при а-адама («…Творящий плод земли»; здесь, как в Мишне и в процессе обсуждения, дается лишь «концовка» берахи, ибо начало у всех благословений одинаковое — см. на сайте
обзор первой части листа 35»).
Нам объясняют, что иная ситуация возникает, когда человек собирается есть молотый, сваренный или запеченный рис. В этом случае ему надо произнести — боре миней мезонот («Творящий различные виды еды»).
Следует отметить, что здесь, на нашем листе, Талмуд рассматривает и другой вопрос: какие благословения следует произносить после еды определенного вида?
Мы, в частности, узнаем: если человек ест, скажем, сырой рис (либо другие продукты, перед употреблением которых произносят боре при а-адама), закончив еду, он должен прочесть благословение — боре нефашот работ (начало то же, что и у других благословений, которые произносят, получая удовольствие от «объектов» материального мира — см. на сайте
обзор первой части листа 35).
Какие же благословения (перед и после) нужно произносить при употреблении в пищу сваренного или запеченного риса?
В любом случае, — отвечают на этот вопрос некоторые Учителя, — после того, как человек ел рис, он должен произнести благословение боре нефашот работ, а перед едой, соответственно — боре при а-адама… Ибо сваренные или запеченные «рисинки» все равно сохраняют свою первоначальную форму и без труда «опознаются».
Однако рабан Шимон бен Гамлиэль (великий Учитель, глава Санѓедрина — Верховного Суда, 2-й век) открывает в этом иную грань Истины.
После того, как человек ел молотый, сваренный или запеченный рис, — говорит он, — ему следует произнести достаточно длинную бераху под названием — Меэйн шалош (с соответствующим указанием — как будто бы человек ел мучное изделие, но — не хлеб).
Это благословение короче, чем Биркат а-мазон (бераха, которую читают после того, как человек ел только хлеб или бутерброд, а также — после трапезы с хлебом), но длиннее благословения боре нефашот. Попутно Талмуд доводит до нашего сведения что бераху — боре нефашот произносят после того, как съедают продукты, на которые говорят — ше а-коль ниѓъе бидваро («…по слову Которого все появилось»). То есть — после употребления в пищу продуктов (не считая хлеба), которые не относятся к мучным изделиям из пяти видов злаковых (пшеница, ячмень, полба, овес, рожь) и не входят в число так называемых «семи видов» (вино и плоды, которыми славится Эрец Исраэль — виноград, инжир, гранат, маслины, финики).
Важный момент: после употребления в пищу изделий из пяти перечисленных злаковых и плодов «семи видов» читают благословение Меэйн шалош. Причем, в зависимости от вида начальная и заключительная части этой берахи меняются. На мучные изделия из пяти злаков (макароны, пироги, печенье, вафли, блины и т.п.) говорят — аль а-миѓья ве-аль а-калкала; на вино — аль а-гафен ве-аль при а-гафен; на «семь видов» — аль а-эц ве-аль при а-эц (полный текст можно найти в любом сидуре — молитвеннике).
Но почему же тогда и после риса произносят благословение Мейн шалош? — спрашивает Талмуд. — Ведь эта культура не входит в список «пяти видов» злаковых и не относится к плодам, которыми славится Эрец Исраэль.
Рабан Шимон бен Гамлиэль, — разъясняет рав Шешет (великий Учитель Талмуда; конец 3-го — начало 4-го века) позицию Учителя, который был в свое время главой Санѓедрина, а, значит, принимал общие решения, — повышал «статус риса». Как, впрочем — и «статус мезонот» (мучных изделий), отмечая, что, съев выпечку (пироги и т.п.) или продукт «семи видов», необходимо, как и после хлеба, читать Биркат а-мазон.
Многие другие Учителя, как уже говорилось, установили, что после мезонот и «семи видов», в отличие от хлеба, читают Мейн шалош, а после риса — боре нефашот работ.
В качестве иллюстрации к этому Талмуд рассказывает такую историю.
Однажды во время очередного заседания Учителям подали финики (которые относятся к «семи видам» — см. выше). Когда трапеза закончилась, раби Акиву (величайший Учитель Мишны, 2-й век), который тоже присутствовал на этом собрании, попросили прочесть вслух (за всех) бераху после еды. И он произнес благословение Мейн шалош…
Не вдаваясь в подробности, подчеркнем, что по поводу риса — какие благословения на него произносят (до и после еды) — завязалась серьезная дискуссия, которая велась на протяжении многих поколений и не утратила своей актуальности и по сей день.
В заключение, скажем, что некоторые Учителя (в том числе — и ведущие раввины нашего времени), учитывая всю сложность и неразрешенность проблемы, рекомендуют вообще не есть рис отдельно, но — включать его в состав, скажем, трапезы с хлебом. И тогда не понадобится произносить перед рисом особое благословение, а в конце всей трапезы нужно будет прочесть Биркат а-мазон.
Предлагается и другой вариант: перед тем, как приступить, предположим, к рисовой каше, съесть, к примеру, яблоко или что-то мясное, иными словами — продукт, на который следует произнести благословение — ше а-коль. А потом, соответственно, можно будет прочесть — боре нефашот. Ибо благословение ше а-коль (в переводе — «по слову Которого все появилось») подразумевает действительно — все.
Воспользовавшись тем или иным вариантом, человек наверняка не допустит ошибку…
Автор текста Александр Капер
Трактат Берахот
15.12.05
Лист 38
На нашем листе Талмуд продолжает обсуждать содержание Мишны (см. на сайте
обзор первой части листа 35), внося необходимые разъяснения и уточнения.
И здесь, в частности, приступает к исследованию выведенной Учителями предыдущих поколений формулировки берахи (благословение), которую произносят перед тем, как есть хлеб, бутерброд или перед трапезой с хлебом — … а-моци лехем мин а-арец («Производящий хлеб из земли»; здесь, как в Мишне и при последующем обсуждении, приводится лишь заключительная часть берахи, ибо текст, который произносят перед этим, во всех благословениях такого рода не имеет различий — см.
там же).
Слово моци («производящий»), — отмечают Учителя времен Талмуда, — имеет «статус» отглагольного существительного, а, точнее — указывает на вполне конкретное «имя существительное», которое употребляется для обозначения Того, Кто создал мир, мы ставим перед ним определенный артикль — а-моци.
Однако раби Нехемия (великий Учитель Мишны, 2-й век) открывает в данном вопросе иную грань Истины.
Правильная формулировка благословения на хлеб, — говорит он — моци лехем мин а-арец. Определенный артикль к слову моци добавлять не нужно.
В чем суть разницы между этими двумя формулировками благословения?— спрашивает Талмуд.
Никто из Учителей, разумеется, не в малейшей степени не сомневается в том, что благодарность, выраженная в берахе, адресуется Всевышнему. В чем же тогда дело?
Для того, чтобы это понять, нам следует абстрагироваться от перевода на русский язык и учесть, что в различном звучании данной фразы в оригинале на иврите, существует нюанс, который в переводном варианте обнаружить невозможно.
Фраза «моци лехем мин а-арец» (без артикля), — разъясняет этот нюанс Рава (величайший Учитель Талмуда четвертого поколения; 4-й век) ставит глагол (от которого, как мы говорим, переводя бераху, образовано «существительное»), глагол «производить», в форму прошедшего времени совершенного вида.
То есть, по уточнению Равы, речь в этой части благословения идет о свершившемся факте. И тогда мы переведем фразу так: «Тот, кто произвел хлеб из земли». Так же, как мы переводим, к примеру, отрывок — «Э-ль Моциам ми-Мицраим», где упоминается Исход из Египта: «Тот, Кто вывел их из Египта» (Бамидбар, гл.23, ст.22).
В данном случае надо иметь в виду, что эти слова были произнесены Биламом (кто такой Билам — см. на сайте, к примеру,
обзор недельной главы Балак, пятый годовой цикл обсуждения) почти через сорок лет после того, как Моше вывел еврейский народ из Египта — незадолго до вступления сынов Израиля в Эрец Исраэль. То есть говорил он, естественно о делах «давно минувших дней».
Уместна ли подобная форма в нашем случае? Ведь хлеб ежегодно сеют и ежегодно собирают урожай. Дадут ли семена всходы? Будет урожай текущего года богатым или — скудным? На эти вопросы никто из нас не знает ответов. Судьбы прошлых текущих и будущих урожаев известны только Всевышнему и зависят от Его Воли. Поэтому, в частности, мы и возносим ему благословения (благодарность) всякий раз, когда едим хлеб.
Так что «завершенность» действия в тексте берахи нам как будто бы не подходит.
Впрочем, на тот же факт можно взглянуть и с другой стороны. Произнося благословение перед едой с хлебом, мы не «загадываем наперед», но — просим у Творца разрешение на то, чтобы воспользоваться уже созданным «объектом» физического мира (см. на сайте
обзор первой части листа 35). Как события будут развиваться в дальнейшем — по меньшей мере, частично, зависит от нас. Поэтому в рассматриваемой ситуации завершенность действия вполне легитимна.
Слово моци и с определенным артиклем — а-моци — тоже способно сообщать действию завершенность, — подчеркивает Талмуд, проанализировав поднятую проблему.
Чтобы заключение Талмуда не было для нас «туманным», подчеркнем, что данное выражение с определенным артиклем на вполне законных основаниях мы можем перевести одним словом — «Производящий» (тот, который производил, производит и будет производить). В таком виде оно лишено «временных признаков».
В качестве подтверждения высказанной мысли, Талмуд цитирует фрагмент из Торы, где Моше Рабейну, напутствуя, евреев перед входом в Эрец Исраээль, вкратце пересказывает историю еврейского народа в период, когда он стоял во главе еврейской общины. В этом рассказе есть такие слова: «А-моци леха маим ми-цур а-халамиш» — «Тот, Кто извлек для тебя воду из кремниевой тверди» (Дварим, гл.8, ст.15). И здесь речь тоже идет о прошлом, о завершенном действие, хотя к слову «а-моци», как видим, и присоединен определенный артикль.
Дается на нашем листе еще один пример, показывающий, что выражение а-моци (с артиклем) может передавать и действие, которое свершится в будущем. Как написано: «А-моци этхем ми-тахат сивлот Мицраим» — «И вы узнаете, что Я — Всевышний ваш, который выведет вас из египетского рабства» (Шемот, гл.6, ст.7).
Нет сомнений, в благословении, которое мы произносим перед едой с хлебом, — говорит Раши (раби Шломо бен Ицхак — величайший комментатор Торы и Талмуда; Франция, 11-й век), комментируя дискуссию Учителей по поводу формулировки соответствующей берахи, — должно иметь значение свершившегося факта. Ведь Творец («Производящий хлеб из земли»), уже послал человеку тот хлеб, который он в данный момент собирается съесть. И, поскольку обе формы этого слова (с артиклем и без артикля) могут выражать завершенное действие, проблема, как формулировать данную бераху — это проблема «выбора», который в результате детального обсуждения делают Учителя.
И действительно. Поскольку большинство Учителей предпочитают форму с артиклем, ѓалаха (еврейский практический закон) устанавливает: перед едой с хлебом следует читать благословение — … а-моци лехем мин а-арец («Производящий хлеб из земли»).
Впрочем, не все, конечно же, так просто, как может показаться на первый взгляд. Выбирая форму слова, которое звучит в благословении, великие Учителя прошлого, берут за основу не «личные предпочтения» и не «благозвучие», а результаты глубочайших исследований взаимодействия нашего мира с высшими духовными мирами. Их духовный уровень позволял им проникать в такие высокие сферы, которые разум обычного человека не способен постичь. И только они могли понять, как наличие или отсутствие одной-единственной буквы (артикль) влияет на духовный баланс в сотворенной Всевышним вселенной…
Автор текста Александр Капер
Трактат Берахот
16.12.05
Лист 39
На нашем листе Талмуд, продолжая обсуждать содержание Мишны (ее текст — см. на сайте
обзор первой части листа 35), концентрирует внимание на исследовании вопроса, какое минимальное количество продукта должен съесть человек, чтобы возникла необходимость произнести берахот (множественное число от слова бераха — «благословение») до еды и после еды.
В связи с этим рассказывается такая история.
Однажды раби Хия бар Аба (великий Учитель Талмуда, родился в Вавилоне, затем жил в Эрец Исраэль; начало 4-го века) увидел, что раби Йоханан (величайший Учитель Талмуда в Эрец Исраэль, 3-й век) взял в руки засоленную маслину и перед тем, как положить ее в рот, прочел благословение — …борэ при а-эц («…Творящий плод дерева»; здесь, как в Мишне и в процессе дальнейшего обсуждения, дается лишь заключительная часть берахи, потому что начало у всех благословений одинаковое — см.
там же). А потом, съев ее, прочитал благословение, известное под названием Меэйн шалош. Эту бераху, как мы уже знаем, читают после того, как употребят в пищу мезонот (изделия, выпеченные из муки — пироги, плюшки, макароны и т.п.), и продукты «семи видов», в том числе — плоды которыми славится Эрец Исраэль. К таким плодам относятся и оливки (подробнее об этом — см. на сайте
обзор
листа 37).
О том, что видел, раби Хия бар Аба рассказал коллегам — другим Учителям, намереваясь тем самым подтвердить, что на засоленные оливки говорят те же благословения, что и на сырые. Он в тот момент и не подозревал, что его наблюдение вызовет у одного из коллег «побочную реакцию».
Но почему раби Йоханан вообще счел нужным произносить берахот на одну-единственную маслину? — спросил раби Ирмея (великий Учитель Талмуда, Эрец Исраэль, 4-й век). — Ведь минимальное количество еды, согласно установлению Учителей прошлых поколений, после которого следует произносить благословение — кезайт (во времена Талмуда — мера объема, примерно равная объему одной маслины). И это означает, что маслина, сама по себе, если вынуть из нее косточку, будет меньше кезайта.
Устанавливая минимальный объем пищи, требующей произнесения берахот, — дает объяснение раби Зейра (один из крупнейших Учителей Талмуда третьего поколения; 3-й век), слова которого могут служить раби Ирмее исчерпывающим ответом, — Учителя доталмудического периода имели в виду, что кезайт — это объем, соответствующий маслине средней величины.
Из этого следует вывод, что, собираясь съесть маслину, раби Йоханан, очевидно, определил, что она — достаточно большая, и даже если извлечь из нее косточку, ее объем все равно превысит кезайт. Поэтому он и прочел соответствующие благословения.
Рассказанная история учит нас быть предельно внимательными к размерам «продукта», который мы собираемся съесть. Даже если человек только пробует блюдо на вкус, ему стоит прикинуть примерный объем пищи, которая попадает в его ложку.
Учителя рекомендуют: если некто, прикидывая, каков объем еды, которую он собирается положить в рот, не уверен, что наберется кезайт, лучше всего съесть чуть больше, чем он рассчитывал. Ибо вознесенное Творцу благословение никогда не бывает «лишним».
Далее Талмуд, в стремлении оградить людей от ошибок, моделирует ситуации, когда перед человеком несколько видов пищи, и он готовится приняться за трапезу.
Если перед человеком — несколько продуктов одной «категории», — разъясняют Учителя, — то есть все они требуют произнесения одних и тех же благословений, прочитав бераху на один из них, он тем самым «освобождает» себя от необходимости говорить бераху на остальные. Однако при этом, произнося соответствующее благословение, человек обязательно должен думать о том, что он будет есть и все то, что он разложил на столе.
Например, человек собирается съесть яблоко, а потом — апельсин. Нет нужды произносить благословение — …борэ при а-эц («…Творящий плод дерева») — дважды.
Или — перед человеком лежат несколько ломтей хлеба или даже несколько караваев. В этом случае он должен произнести благословение — а-моци лехем мин а-арец («Производящий хлеб из земли») — только один раз, в начале трапезы.
Однако в подобной ситуации, может возникнуть вопрос: если на столе лежит кусок хлеба и целый, нетронутый каравай, и человек, собираясь есть хлеб, возможно, отрежет от каравая дополнительный кусок, на что он должен произнести благословение — на отрезанный ломоть или на целый каравай?
Тут человек должен сам сделать выбор, на что именно ему следует произнести бераху, — говорит рав Ѓуна (великий Учитель Талмуда второго поколения, 3-й век). — Он вправе решить эту проблему по собственному усмотрению.
То есть, никакого приоритета в данном вопросе нет — отдельный ломоть ничем не хуже целой буханки.
Раби Йоханан, тем не менее, открывает здесь иную грань Истины.
Он рекомендует выбрать для благословения именно целый каравай, исходя из соображения, что бераху надо говорить все же — на «лучшее».
Этот принцип заложен в основу установления, согласно которому в случаях, когда на столе — хлеб разного сорта (допустим, отрезанный кусок — из пшеничной муки, а целый каравай — из ячменной), предпочтительней выбрать для берахи пшеничный хлеб (то есть — более высокого качества), даже если от него остался только кусочек, а не ячменный, даже если это — нетронутый каравай.
Человек праведный, богобоязненный поступит, учитывая обе грани Истины, — отмечает рав Нахман бар Ицхак (один из крупнейших Учителей Талмуда в своем поколении; 4-й век, Вавилон), возвращаясь к ситуации, когда на столе лежит отрезанный кусок и целый каравай одинакового качества. — Он возьмет в руки каравай и, присоединив к нему отрезанный кусок, скажет необходимое благословение и на то и на другое одновременно.
Когда во время пасхального Седера мы произносим благословение а-моци лехем мин а-арец на мацу, — подчеркивает рав Папа (великий Учитель Талмуда пятого поколения, конец 4-го века), — мы берем одновременно целый «лист» мацы и кусок, отломанный от другого «листа». Потому что в Торе маца называется — «хлеб бедности» (Дварим, гл.16, ст.3), а значит, помимо целой праздничной мацы благословение нужно произносить и на отломанный кусок, что символизирует бедность.
Во время субботних трапез, — уточняет раби Аба, — человек обязан произносить благословение только на два целых хлеба, ибо в Торе о порции мана (см. на сайте ответ «Что такое ман (манна)?», № 706), выпадавшего перед субботой сказано — «лехем мишне» (двойной хлеб).
При этом, — добавляет рав Аши (великий Учитель, редактор Вавилонского Талмуда, начало 5-го века), — можно, взяв два целых каравая для произнесения благословения пред субботней трапезой, разрезать для еды только один из них.
Автор текста Александр Капер
Трактат Берахот
17.12.05
Лист 40 (часть 1)
Шестая глава трактата Берахот, содержание которой мы продолжаем обсуждать, начиналась, как мы помним, с Мишны, обозначившей благословения категории берахот а-неэнин — их произносят, когда человек получает от материального мира какое-либо физическое удовольствие.
Речь в данной Мишне шла о берахот (множественное число от слова бераха — «благословение») на основные виды еды (см. на сайте
обзор первой части листа 35). Мы узнали, что перед тем, как приступить к употреблению пищи, произрастающей из земли, надо читать бераху — боре при а-адама («…Творящий плод земли»). Исключение составляют фрукты, то есть плоды, которые собирают с деревьев. Перед тем, как их есть, говорят благословение — боре при а-эц («…Творящий плод дерева»).
Закончив исследование содержания Мишны, моделируя ситуации, уточняя и дополняя выведенные в ней правила (см. на сайте
обзоры второй части листа 35,
первой и второй частей листа 36 , обзоры листов
37,
38 и
39), Талмуд приводит новую Мишну, рассматривающую ситуации, когда человек, произнося бераху на фрукты, допускает ошибку.
В этой Мишне читаем:
Если человек по ошибке сказал на фрукты благословение — …боре при а-адама (как на овощи; здесь, как и в первой Мишне, дается лишь заключительная часть берахи — начало у всех благословений этого типа одинаковые), бедиавад (постфактум) считается, что он все же произнес соответствующее (ситуации) благословение. Ведь фрукты, хотя они и «плоды дерева», одновременно — и «плоды земли».
Однако в случае, если человек по ошибке сказал …боре при а-эц» на овощи (как на фрукты), даже бедиавад (постфактум) считается, что соответствующее благословение он не произнес (ведь овощи — нельзя назвать «плодами дерева»). Этот человек должен прочесть бераху заново — на этот раз ту, которая тут требуется (…боре при а-адама).
Если же человек (перед тем, как есть овощи или фрукты) по ошибке произнес «более общую» бераху — …ше а-коль ниѓъе бидваро («…по слову Которого все появилось»), ту, что произносят перед всеми, не произрастающими из земли видами пищи, бедиавад считается, что он прочитал соответствующее (любому виду еды, в том числе — фруктам и овощам) благословение...
Сразу же отметим, что в тех случаях, когда наши Учителя не требуют, чтобы человек, допустивший ошибку (произнес не ту бераху), сказал благословение заново, речь идет о том, что такую «неправильную» бераху Небо все же примет — в качестве просьбы разрешить воспользоваться данным «объектом» физического мира. Но это не означает, что человек может изначально, сознательно, позволить себе прочесть на фрукты «общее благословение» или то, которое читают на «плод земли». Ибо они «легитимны» только бедиавад (постфактум) — если человек по оплошности, машинально произнес их. И «принимаются» в высших мирах только потому, что данный вид пищи на уровне логики можно причислить, скажем, к «плодам земли», и человек при этом не имел намерения «внести собственный вклад» в установленные нашими Учителями правила.
Иными словами, важно помнить, что на каждый вид продуктов следует произносить ту бераху, которая составлена Учителями для данного конкретного случая.
Вместе с тем, требование произнести бераху заново, если кто-то перед овощной трапезой сказал боре при а-эц, и на уровне обычной человеческой логики — понятно, ибо каждый из нас знает, что огурцы на деревьях — не растут.
Но, если все и так очевидно, зачем вообще Мишна дает нам неоспоримые в принципе, уточнения, подчеркивая, что «плоды земли» не входят в категорию «плоды дерева»? — спрашивает Талмуд, приступая к исследованию содержания Мишны.
Все далеко не так просто, как может показаться на первый взгляд, — объясняет рав Нахман бар Ицхак (один из крупнейших Учителей Талмуда в своем поколении; 4-й век, Вавилон). — Рав Иегуда (великий Учитель Талмуда; 3-й век), к примеру, открывает грань Истины, согласно которой, положим, пшеница причисляется к «плодам дерева».
Это, в частности, следует из дискуссии, которую ведут Учителя, выясняя, какой именно плод ел Адам, то есть — что за плоды созревали на Дереве познания Добра и Зла.
Это был виноград, — говорит раби Меир (один из крупнейших Учителей Мишны, 2-й век), — «плод», из которого делают вино. А вино, как известно, может служить возвышенным целям (над бокалом вина, например, делают кидуш, освящая субботу), но оно же связанно с пьянством, негативным явлением. Тора, к примеру, рассказывает о Ноахе: «И выпил (он) вина, и опьянел, и обнажился в своем шатре» (Берешит, гл.9, ст.21).
Иную грань Истины открывает в этом вопросе раби Нехемия (великий Учитель Мишны, 2-й век).
Это был инжир, — говорит он. — Ибо, с одной стороны, инжир — один из плодов, которыми славится Эрец Исраэль (входит в число «семи видов» — см. на сайте
обзор
листа 37), с другой — инжирное дерево сыграло определенную роль в истории грехопадения Адама и Хавы. Как написано: «И раскрылись их глаза, и они увидели, что — наги, и сшили они листья инжирного дерева, сделав из себе из них набедренные повязки» (Берешит, гл.3, ст.7).
Еще одну грань Истины усматривает раби Иегуда.
Речь во всей этой истории, — отмечает он, — идет о пшенице. Ведь и в наши дни (во времена Талмуда) в развитии речи ребенка очень важную роль играет момент, когда он начинает есть злаки. Кроме того, с этого же момента он начинает говорить слова «папа» и «мама».
Поскольку граней Истины — несколько, Талмуд задается вопросом: какими критериями мы руководствуемся, определяя отличие «плодов земли», перед употреблением которых в пищу надо говорить — боре при а-адама, от «плодов дерева», требующих берахи — боре при а-эц?
И, проведя соответствующее исследование, заключает: если плод растет на ветке, которая прикреплена к древесному стволу и остается после того, как плод сорван, а потом на ней вырастают новые плоды, мы говорим о «плодах дерева». Если же «ветвь», вырастив плод — отмирает — речь идет о «плодах земли».
Автор текста Александр Капер
Трактат Берахот
Трактат Берахот
ВВЕДЕНИЕ
Первый трактат Мишны, а, следовательно, и
Талмуда —Берахот. Иначе говоря, с
него начинается вся Устная Тора. И уже одно
это ставит трактат Берахот в
исключительное положение.
Отметим также, что трактат Берахот
открывает и первый раздел Мишны и
Талмуда (основное ядро Устной Торы —Мишна—
состоит из шести разделов).
Поэтому наше Введение в трактат будет
состоять, по сути, из «трех введений»: в
Устную Тору, в первый раздел Устной Торы и -
в сам трактат.
I. Представим себе, что нам самим предстоит
составить основное ядро Устной Торы. И это
означает, что нам из сотен тысяч (!) законов и
«мудрых мыслей» надо выбрать самые главные.
Но так, чтобы они охватывали все проблемы
бытия. От мировоззренческих до —
житейских, практических, с учетом деталей
образа жизни человека.
Нам, допустим, сказали, что весь «Сборник»
должен состоять из шести разделов. Потому
число «шесть» отражает идею движения во все
стороны света: вперед-назад, вправо-влево,
вверх-вниз; то есть идею охвата всего бытия.
Каким образом мы стали бы решать эту
задачу?
Первый раздел мы, наверное, посвятили бы
законам, связанным с пространством.
Второй— со временем.
Пространство и время — основные
категории измерения, в которое помещен
человек.
А теперь — о самом человеке. Вначале
следует определить, откуда он «приходит».
То есть речь сначала пойдет о его родителях,
об отце и матери. На более высоком уровне —
о мужском и женском началах в мире.
И поэтому третий раздел мы посвятили
бы проблемам и законам, связанным с
объединением мужчины и женщины (создание
семьи и т.п.).
В каком-то смысле третий раздел
соотносится с категорией прошлого — «откуда
мы появились». А следующий раздел должен
заняться вопросами настоящего.
Поэтому четвертый раздел мы посвятили
бы проблемам, связанным с взаимодействием
людей между собой. То есть — проблемам
возможного нанесения ущерба, которые могут
возникать в процессе взаимодействия людей,
в какие бы отношения они ни вступали, и
процедурами разрешения споров.
В центре данной темы — вопрос: «как ты
живешь» (настоящее)?
Однако человек живет не только в
материальном мире. И, зная это, он
обращается к Всевышнему.
Поэтому пятый раздел следовало бы
посвятить законам, определяющим пути
обращения к Творцу.
В определенном смысле пятый раздел
соотносится с категорией будущего — «куда
ты идешь?».
Итак, мы рассмотрели мир человека и
определили его место в этом мире с позиций
пространства и времени. И судьбу человека в
трех координатах — прошлое, настоящее и
будущее.
Однако Тора раскрывает нам еще одну сферу
бытия. Оказывается, любой объект (в том
числе — и человек) может быть таhор —
когда его духовная «аура» находится в
состоянии чистоты и просветленности, и
может быть —таме, что означает, что его
духовная «аура» загрязнена и затемнена.
Поэтому шестой раздел посвящен
проблемам духовного состояния объектов (тоhара
и тума— имена существительные,
образованные от прилагательных таhор и таме).
Таким образом, мы как бы обрисовали мир в
шести координатах. И каждая из этих
координат представлена в Мишне (и Талмуде)
специальным разделом. Перечислим их под
теми названиями, которые дали им наши
Учителя— составители Талмуда:
1. Зераим
2. Моэд
3. Нашим
4. Незикин
5. Кодашим
6. Тоhарот
И открывает весь этот огромный комплекс —
трактат Берахот.
Это название представляет собой форму
множественного числа от слова бераха.
Подробнее о значении данного термина мы
поговорим чуть позже. А пока нам важно
ответить, что в его внутреннем содержании
есть элементы благодарности Творцу — за
Его мир (весь мир) и признания, что Он —
Повелитель этого мира.
И теперь то, что именно трактат Берахот
открывает Мишну и Талмуд — и логично и
понятно.
II. Как уже говорилось, первый (из шести)
раздел Мишны называется - Зераим,
что в переводе означает— «семена».Этот
перевод, казалось бы, мало что дает для
понимания сути раздела. Но зато мы помним,
что первый раздел посвящается пространству.
Наиболее понятная и практически важная
грань понимания «пространства» это — земля.
Человек ходит по земле, живет на земле,
работает на земле. И суть его земного
существования — сеять семена (в прямом и
переносном смысле этого выражения).
Самая четкая модель жизни на земле
представлена земледелием. Поэтому в
техническом смысле раздел Зераим
посвящен земледелию. Здесь же отметим, что
этот раздел начинается трактатом Берахот.
Но как связаны между собой эти понятия — «земледелие»
и «бераха» (одна из граней значения
этого слова, напомню — «благодарность»)?
Самым непосредственным образом.
Результат земледельческого труда, конечно
же, зависит от того, сколько усилий вложит в
обработку земли земледелец. Но — далеко не
полностью. Ураган, проливные дожди, засуха,
наводнение могут свести усилия земледельца
к нулю, и он не получит урожай. И точно так же
— благоприятные (для каждого вида
земледельческих работ — свои) погодные
условия увеличивают урожай и уменьшают «энергетические
затраты» земледельца.
Можно ли рассчитывать на благословение
Небес, если в сердце нет чувства
благодарности Творцу?
Вкратце рассмотрим структуру первого
раздела Мишны - Зераим. Он состоит из
11-ти трактатов. Первый —Берахот. Это
мы уже знаем. Но вот остальные десять…
Какой теме должен быть посвящен следующий
трактат, по сути — первый из тех, в которых
обсуждаются «практические» аспекты
земледелия?
Нам трудно ответить на такой вопрос. Но
если мы все же попытались решить эту задачу,
прежде всего, в нашей памяти всплыли бы темы,
напрямую связанные с обработкой земли и
выращиванием растений: как, например,
пахать землю, ухаживать за всходами, как, в
конце концов, собирать урожай…
Однако все это — уровень простого,
заземленного отношения к бытию. Устная Тора
устроена иначе. И первый «сельскохозяйственный»
трактат Мишны посвящен теме — как
правильно помогать результатами урожая
бедным и нуждающимся.
Называется этот трактат —Пеа. В
переводе — «край (поля)».
В числе 613-ти заповедей Торы есть и такая: «А
когда будете жать жатву на земле вашей, не
дожинай до края поля твоего и опавшего при
жатве твоей не подбирай… бедному и
пришельцу оставь их…» (Ваикра, гл. 19,
ст. 9-10).
В этом и заключается Небесная мудрость: за
каждый успех свой - благодари Всевышнего (трактат
Берахот), и помни, что успех,
которого ты достиг - лишь потенциал, который
ты должен использовать, совершая добрые
дела и помогая другим.
Так — в этом (трактат Пеа) и в
каждом из последующих трактатов.
Анализируя те или другие аспекты
конкретных реалий земледелия, Учителя
одновременно рассматривают их духовное
содержание, выдвигая его на первый план (!).
В Вавилонском Талмуде (когда мы говорим «Талмуд»,
имеется в виду Вавилонский Талмуд,
окончательно отредактированный в начале 6-го
века), обсуждение остальных трактатов Мишны
первого раздела, кроме трактата Берахот—
отсутствует. Все одиннадцать включены
только в Иерусалимский Талмуд (окончательно
отредактирован в Эрец Исраэль в
середине 4-го века).
Такое «сокращение» в Вавилонском Талмуде
обусловлено тем, что наши Учителя, которые
жили в Вавилоне, сочли неуместным дополнять
и редактировать трактаты, посвященные в
основном реалиям жизни в Эрец Исраэль (подробнее
о двух Талмудах — см. на сайте ответ «Какой
Талмуд более правильный?»).
Хотя и в Вавилонском Талмуде, во всех
его трактатах, мы находим тысячи
высказываний и ѓалахических
постановлений, связанных с жизнью на Земле
Израиля вообще и с земледелием, в частности.
III. Теперь — непосредственно о трактате Берахот.
Вначале проанализируем само слово «бераха».
Основное его значение - «создание духовного
сосуда, принимающего добро». Бераха—
производное от слова берех (колено).
Поэтому второе его значение — «преклонение,
как знак признательности или признания
важности».
Перед выполнением многих заповедей мы, по
предписанию наших Учителей, произносим
определенную фразу, которая начинается со
слова «Барух». Это слово выражает идею,
состоящую в том, что мы как бы «преклоняем
колени, ставим себя ниже», демонстрируя, что
осознаем величие Того, к Кому обращаемся.
Глагол леварех (по правилам ивритской
грамматики, при образовании глагольной
формы в данном случае звук «б»
трансформируется в звук «в») в обычном
переводе звучит как — «дать (кому-то)
благословение». Однако в таком переводе
теряется полнота смысла. Ибо тогда и слово «барух»,
обращенное к Творцу может восприниматься в
«пассивной форме». Но ведь Всевышний —
Источник Добра, то есть здесь требуется «активная
форма». Поэтому дадим более точный перевод:
слово леварех означает — «сделать кого-то
сосудом, принимающим добро».
Намек на это содержится и в составе слова
«бераха». Его корень состоит из букв —бет,
реш, каф. Каждая буква имеет свое
числовое значение, производное от числа «2»:
бет— 2, реш— 200, каф— 20. То есть
речь идет — об увеличении («удвоении»). И в
этом заложена та же идея, которую мы
раскрыли, переводя слово бераха в его
основном значении — «создание духовного
сосуда, принимающего добро», то есть — «создание
возможности увеличения добра в мире».
Такое определение слова бераха,
кстати говоря, дает нам еще одно объяснение,
почему именно этим трактатом начинается
запись Устной Торы.
Перечислим основные темы трактата Берахот:
— Провозглашение абсолютного Единства
Всевышнего (чтение молитвы-«клятвы» Шма,
Исраэль) и законы, связанные с этой
молитвой.
— Молитва ШемонеЭсре (центральное
ядро еврейской молитвы) и законы ее
прочтения.
— Выражение благодарности Всевышнему за
еду и прочие блага.
— Признание Всевышнего - Правителем мира
и всего, что в мире происходит.
В трактате Берахот— 9 глав, 64 листа.
Автор текста Элиягу Эссас
Новая страница 1
|
|
New Page 1
|